«Суметь сохранить себя». «Доктор Живаго» в Воронеже

«Жизнь прожить – не поле перейти». Не так просто и посмотреть спектакль об авторе этих строк, словно пережить год за годом, час за часом трагедию его жизни и его современников. «Доктор Живаго» «Мастерской П. Н. Фоменко» идет 5 часов. Однако и к концу спектакля большой зал Воронежского концертного зала был практически полон, хотя на моей памяти были случаи, когда воронежцы не дожидались окончания и трехчасовых спектаклей. За что воронежцам полюбился «Доктор»? Расскажу о своих впечатлениях.

Человек, а не Герой

«Даже друзья Пастернака „предъявляли“ ему за Живаго. Но со временем любое классическое произведение поворачивается и видится по-другому. И у меня вызывает восторг, что главный герой смог сохранить себя во всех неразберихах его эпохи. И это самое главное и сегодня», – рассказал о своем герое на пресс-конференции накануне спектакля поставивший его Евгений Каменькович. 
Да, несомненно, со временем любое произведение видится по-другому. И лично у меня при новом взгляде на доктора Живаго, восторг он как герой не вызвал. С первых минут он предстает на сцене несчастным мальчиком, попавшим в круговорот событий, которые определяют, как ему жить дальше, словно помимо его воли. Несколько раз он рефреном повторяет слово «мама»: после ее смерти он словно остался без какого-то вектора, направлявшего его жизнь, без крыла, надежно закрывавшего от внешних тревог (даже о разорении папы и его новой семье мальчик до смерти матери не знал). Он попадает на воспитание в семью, где познакомится с будущей своей женой – Тоней. Тоня – по сути, не его выбор, их сговаривает на женитьбу ее мать перед смертью. Идти на войну – тоже не выбор самого Живаго. Как немалая часть интеллигенции на каком-то этапе он сочувствует революции, но не участвует в ее событиях. Казалось бы, один раз за весь спектакль ему представляется возможность сделать реальный выбор: между женой и Ларой. Но и тут его берут в плен партизаны. И даже объясняться не нужно – женщины познакомятся без него. Для меня доктор в спектакле (но, как принято делать ремарку, мое мнение может не совпадать с мнением большинства) так и остался до самой смерти тем же мальчиком, каким вышел на сцену. И только вместо мамы опекать его стала дочка дворника, служившего раньше у его жены. Которая сама же в его гражданские жены и назвалась.
Хотя в самом романе, Живаго, на мой взгляд, все же иной, как раз более сумевший сохранить свое лицо и даже упрекающий в его потере своих бывших друзей: «Странно потускнели и обесцветились друзья. Ни у кого не осталось своего мира, своего мнения. Они были гораздо ярче в его воспоминаниях. По-видимому, он раньше их переоценивал».
Но может быть тем и ценен спектакль, что в нем нет того самого Героя с большой буквы, которыми так грешили советские да многие и просто классические постановки. Ведь большинство из нас тоже движутся сегодня в водовороте событий, пусть и без больших геройств, переходят свое непростое поле жизни и также хотели бы отказаться от предназначенной им чаши («Если только можно: „Авва, отче, чашу эту мимо пронеси“»). И тем ближе им доктор Живаго в исполнении Ивана Вакуленко – человек, а не Герой.

Живаго на фоне женщин. Или женщины на фоне Живаго

Впрочем, для меня в театральной постановке Живаго все же немного затмили его женщины. Прежде всего, конечно Лара – Ольга Бодрова. Сначала я увидела ее на пресс-конференции, где она показалась такой домашней и не слишком яркой девушкой. А образ дополнила информация, что она приехала на гастроли с грудным ребенком, которого будет кормить между репетициями и выступлениями. Совсем домашняя… Но насколько контрастный образ предстал на сцене! Как ярко и экспрессивно она играла и какую сильную личность раскрыла!
Или Тоня – Екатерина Смирнова. Полная противоположность Ларе. Какой-то обыденной, погрязшей в быту она кажется, когда муж возвращается с фронта, а она вместо разговоров о том, что он пережил, с порога начинает заботиться, где бы найти дрова и как перетерпеть голодную весну. Но если вдуматься – разве не больше в этом деятельного или хотя бы реального, чем во всех разговорах интеллигенции о прекрасном и светлом будущем после революции, которое, как выяснилось, она себе совсем не так представляла? Как и сам Живаго.

Свет и мрак

На пресс-конференции Ольга Бодрова рассказала о своей первой встрече с «Доктором Живаго» – на 3-м курсе института они пытались поставить этот спектакль:
«Но нам было очень сложно. Революция, какой-то мрак – такие воспоминания остались от этого произведения. И вот сейчас я играю в спектакле по этому же роману в „Мастерской Петра Фоменко“. И я считаю, что спектакль получился очень светлым. Несмотря на все сложности времени, в которое живут его герои, он про свет и про любовь».
Отдельное действующее лицо в спектакле – смерть. Она приходит и забирает с собой немало героев. Да и самого Живаго не раз подкарауливает в тяжелые минуты его жизни. Все пять часов герой напряженно ищет смысл жизни и смысл смерти (если в последней вообще может быть какой-то смысл). Умирающей матери Тонечки он говорит, что мы остаемся жить в других. Но похоже сам не слишком верит в это утешение. А между тем, несмотря на то, что смерть все же пришла за ним, Живаго ее победил. 
Почти в финале спектакля он едет в трамвае. А по улице мимо идет дама в лиловом платье. Она обгонит трамвай и переживет самого Живаго. И эта дама – словно та самая смерть, которая переживет всех (не даром и ее, и смерть играет одна и та же актриса). Но Евграф Живаго, брат доктора по отцу, читает его стихи (хотя уже не до конца понятно он ли это или собирательный образ). И указывает даме, олицетворявшей смерть, на дверь. Творчество – вот что переживет смерть. А значит свет всегда победит мрак. Каким бы кромешным он не был. Именно это ощущение и хочется забрать с собой после спектакля.

Спектакль смотрела главред DF Наталья Андросова

Источник: De Facto