На полюсах
После премьеры
Три самых значительных спектакля конца московского сезона 2010-2011 годов поставлены режиссерами одного поколения Виктором Рыжаковым, Юрием Бутусовым и Сергеем Женовачом. Премьеры «Пяти вечеров» А. М. Володина в «Мастерской Петра Фоменко», «Чайки» А. П. Чехова в «Сатириконе» и «Брата Ивана Федоровича» по 11-й книге романа «Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевского в «Студии театрального искусства» были сыграны весной почти одна за другой. Сергей Женовач и Юрий Бутусов выбрали для постановки произведения хрестоматийные, Виктор Рыжаков взялся за драматургию Александра Володина с твердым ощущением, что и это несомненная классика, классика прошлого века («Пять вечеров» датированы 1959 годом). Меж тем, общего у этих работ не просто мало спектакли разительно несхожи, в каждом со всей отчетливостью проступают годами и десятилетиями формировавшиеся эстетические принципы их постановщиков.
Как говорят, режиссерская инсценировка «Брата Ивана Федоровича», продолжающая линию «СТИ», начатую спектаклем «Мальчики», но весьма жесткая по взгляду на героев, во многом рождалась прямо на репетициях. Кстати, брат Иван, выведенный Женовачом в заглавие, сумел обойти брата Дмитрия до сих пор не воплощен режиссером давний замысел «Исповедь горячего сердца» по тому же роману Достоевского, ставящий в центр повествования Митю Карамазова. Эта работа предполагалась когда-то в планах МХТ, но не сложилось, ждет своего часа. А вот восемь сценических диалогов, «парных» разговоров, ожиданию суда над Митей посвященных, возникли стремительно и были погружены постановщиком и художником Александром Боровским в гнетущую полутьму, сквозь которую едва различаешь фигуры, лица, облачения. Пробиваются только вереницы слов, подчас беспощадных до предела.
Видя замершую на деревянной скамье спиной к нам женскую фигуру, силуэт которой выражает обреченность и скорбь, предполагаешь, что действие происходит в звенящей тишине храма, в темной глубине которого сокрыты кафедра и алтарь. Оттого и разговоры ведутся приглушенными голосами, а головы повернуты к нам лишь вполоборота. Впрочем, диалоги негромки только по форме, а по сути они вопиют, голосят о том, как туманно и страшно бытие вот этих молодых простодушных людей, запутавшихся в идеях навязчивых и разрушительных. Пожалуй, хрипловатый захлебывающийся рассказ Грушеньки (Мария Шашлова) о Мите или со злым задором выплевываемое Алеше юной Лизой Хохлаковой (Мария Курденевич) заставляют оцепенеть гораздо сильнее, нежели беседа Ивана (Игорь Лизенгевич) с чертом, изысканно и отстраненно названным тут Гость Ивана Федоровича (Сергей Качанов), или с криво улыбающимся Смердяковым (Сергей Аброскин). Режиссер с редкой смелостью заглядывает в человеческие бездны, так что причины внешней сдержанности этой работы коренятся именно в необыкновенной целеустремленности такого прочтения. То, что мнилось церковью, лишь однажды в финале озаренное светом, окажется залом суда, преддверием которого и становится спектакль.
Сергей Женовач, кажется, уже давно равнодушен к театральным эффектам, куда важнее ему вчитывание в авторский текст и в литературный контекст, выстраивание определенной и чрезвычайно значимой литературоуважительной, литературобоготворящей линии его театра. Свою задачу он чаще всего видит в «сценической организации текста». Не раз уже приходилось писать о его сознательном и последовательном режиссерском самоотречении. Впрочем, ему оно видится не жертвой, а единственно возможным, органически необходимым подходом к постановке того или иного произведения, будь то Лесков или Диккенс, Достоевский или Чехов.
В случае Юрия Бутусова ни о каком самоотречении и речи нет. Пьесу Чехова он самозабвенно вспарывает и препарирует (его шекспировские постановки в «Сатириконе» кажутся на этом фоне чуть ли не верхом академизма), многое позволяя себе и артистам, превращая «Чайку» в лихое действо, воспевающее и одновременно сводящее счеты с великим и ужасным Театром как таковым. Периодически врывающийся на сцену режиссер предстает не только созидателем, но и разрушителем, неоднократно в бешеном ритме вседозволенности круша, разрывая и поджигая декорацию.
Отнюдь не всему в театре, о чем мечталось и что репетировалось, суждено быть воплощенным вот почему на героев «Чайки» обреченно взирают рассаженные в самых непредсказуемых местах круглолицые пупсы еще только задуманные образы и несыгранные роли. Ирины Николаевны Аркадиной ли, Нины Михайловны Заречной ли? Или каждого из сатириконовских исполнителей (Агриппина Стеклова, Лика Нифонтова, Полина Райкина, Тимофей Трибунцев, Денис Суханов, Владимир Большов и другие), как в омут бросившихся в головокружительную бутусовскую затею, вылившуюся в 4 завораживающих действия с 3 антрактами общей продолжительностью не меньше четырех с половиной часов. (Подробнее о «Чайке» Юрия Бутусова см. рецензии Ольги Егошиной и Марии Львовой в № 9, 2011.)
Стройная режиссура Виктора Рыжакова лишена как ненавязчивого учительства Сергея Женовача, так и исповедального разгула Юрия Бутусова. Его «Пять вечеров» разворачиваются в им же придуманном, очень тесном, очень подвижном и очень функциональном пространстве. Не теряя примет своего времени, пьеса Володина предстает как вневременная, повествующая о самых простых истинах. Не слишком замысловатые драматургические реплики звучат здесь поэзией, открытая сентиментальность топится в скороговорке, а само действие встречи и расставания происходит в дверном проеме, на юру, на сквозняке, между здесь и там. В этой постановке всего в меру скрипучие, взвизгивающие, почти старческие, а оттого чуть гротескные интонации Тамары (необыкновенно смелое и талант-ливое исполнение Полины Агуреевой), ее стародевичьи наряды, прическа и походка уравновешиваются долгими страдальческими взглядами этой трагической клоунессы, упрямой обреченностью, с которой, потухая на глазах, она рушит устроенный для нее празд-ник. В надрывных движениях рвущегося танца, в выгибающихся назад прыжках и взмахах шарфика, под тревожный аккомпанемент песни «Валенки» она рассказывает историю своего одиночества и безнадежного ожидания. Сцена объяснения крепко вросшей в скованность и самоотречение Тамары и простецкой продавщицы Зои (актриса Малого театра Евгения Дмитриева), бьющихся в словесном поединке за Ильина (актер ТЮЗа Игорь Гордин), кажется здесь не менее судьбоносной, чем роковая встреча Аглаи и Настасьи Филипповны в «Идиоте» Достоевского.
В постановке Володина в «Мастерской Фоменко» при всей ее условности много нежных, трагически-нелепых подробностей, строгой ясности и - большая редкость настоящий актерский ансамбль. Хороши тут, пожалуй, все: и приглашенная выпускница Школы-студии МХАТ Яна Гладких (Катя), и стажер «Мастерской» Артем Цуканов (Слава), и актер «Мастерской» Алексей Колубков (Тимофеев). То, как доверчиво клонится, наконец, Тамара к Ильину, как они, застывшие на стульях спинами к нам, пугливо и неумело целуются, забыть невозможно. Финал тонет в оглушительных звуках фортепиано.
Сергей Женовач и Юрий Бутусов видятся на данном этапе театральной истории двумя полюсами, двумя крайностями во взгляде и на литературу, и на театр. Абсолютно своим путем движется в режиссуре и Виктор Рыжаков, понемногу начинающий изменять современной пьесе то с Грибоедовым, то с Астафьевым, то с Володиным (до недавнего времени его сосредоточенность на драматургии Ивана Вырыпаева и новодрамовцев тоже выглядела некоторой крайностью).
Все крайности, однако, привели в этом сезоне к вдохновляющим результатам. Каждое из направлений, стоящих за этими режиссерами, при всей их полярности, оказалось животворящим. Остается только с благодарностью заметить, что двое из них не жалеют своего времени и на театральную педагогику, Юрий Бутусов в свое время тоже отдал ей дань и, возможно, к ней еще обратится.
Как говорят, режиссерская инсценировка «Брата Ивана Федоровича», продолжающая линию «СТИ», начатую спектаклем «Мальчики», но весьма жесткая по взгляду на героев, во многом рождалась прямо на репетициях. Кстати, брат Иван, выведенный Женовачом в заглавие, сумел обойти брата Дмитрия до сих пор не воплощен режиссером давний замысел «Исповедь горячего сердца» по тому же роману Достоевского, ставящий в центр повествования Митю Карамазова. Эта работа предполагалась когда-то в планах МХТ, но не сложилось, ждет своего часа. А вот восемь сценических диалогов, «парных» разговоров, ожиданию суда над Митей посвященных, возникли стремительно и были погружены постановщиком и художником Александром Боровским в гнетущую полутьму, сквозь которую едва различаешь фигуры, лица, облачения. Пробиваются только вереницы слов, подчас беспощадных до предела.
Видя замершую на деревянной скамье спиной к нам женскую фигуру, силуэт которой выражает обреченность и скорбь, предполагаешь, что действие происходит в звенящей тишине храма, в темной глубине которого сокрыты кафедра и алтарь. Оттого и разговоры ведутся приглушенными голосами, а головы повернуты к нам лишь вполоборота. Впрочем, диалоги негромки только по форме, а по сути они вопиют, голосят о том, как туманно и страшно бытие вот этих молодых простодушных людей, запутавшихся в идеях навязчивых и разрушительных. Пожалуй, хрипловатый захлебывающийся рассказ Грушеньки (Мария Шашлова) о Мите или со злым задором выплевываемое Алеше юной Лизой Хохлаковой (Мария Курденевич) заставляют оцепенеть гораздо сильнее, нежели беседа Ивана (Игорь Лизенгевич) с чертом, изысканно и отстраненно названным тут Гость Ивана Федоровича (Сергей Качанов), или с криво улыбающимся Смердяковым (Сергей Аброскин). Режиссер с редкой смелостью заглядывает в человеческие бездны, так что причины внешней сдержанности этой работы коренятся именно в необыкновенной целеустремленности такого прочтения. То, что мнилось церковью, лишь однажды в финале озаренное светом, окажется залом суда, преддверием которого и становится спектакль.
Сергей Женовач, кажется, уже давно равнодушен к театральным эффектам, куда важнее ему вчитывание в авторский текст и в литературный контекст, выстраивание определенной и чрезвычайно значимой литературоуважительной, литературобоготворящей линии его театра. Свою задачу он чаще всего видит в «сценической организации текста». Не раз уже приходилось писать о его сознательном и последовательном режиссерском самоотречении. Впрочем, ему оно видится не жертвой, а единственно возможным, органически необходимым подходом к постановке того или иного произведения, будь то Лесков или Диккенс, Достоевский или Чехов.
В случае Юрия Бутусова ни о каком самоотречении и речи нет. Пьесу Чехова он самозабвенно вспарывает и препарирует (его шекспировские постановки в «Сатириконе» кажутся на этом фоне чуть ли не верхом академизма), многое позволяя себе и артистам, превращая «Чайку» в лихое действо, воспевающее и одновременно сводящее счеты с великим и ужасным Театром как таковым. Периодически врывающийся на сцену режиссер предстает не только созидателем, но и разрушителем, неоднократно в бешеном ритме вседозволенности круша, разрывая и поджигая декорацию.
Отнюдь не всему в театре, о чем мечталось и что репетировалось, суждено быть воплощенным вот почему на героев «Чайки» обреченно взирают рассаженные в самых непредсказуемых местах круглолицые пупсы еще только задуманные образы и несыгранные роли. Ирины Николаевны Аркадиной ли, Нины Михайловны Заречной ли? Или каждого из сатириконовских исполнителей (Агриппина Стеклова, Лика Нифонтова, Полина Райкина, Тимофей Трибунцев, Денис Суханов, Владимир Большов и другие), как в омут бросившихся в головокружительную бутусовскую затею, вылившуюся в 4 завораживающих действия с 3 антрактами общей продолжительностью не меньше четырех с половиной часов. (Подробнее о «Чайке» Юрия Бутусова см. рецензии Ольги Егошиной и Марии Львовой в № 9, 2011.)
Стройная режиссура Виктора Рыжакова лишена как ненавязчивого учительства Сергея Женовача, так и исповедального разгула Юрия Бутусова. Его «Пять вечеров» разворачиваются в им же придуманном, очень тесном, очень подвижном и очень функциональном пространстве. Не теряя примет своего времени, пьеса Володина предстает как вневременная, повествующая о самых простых истинах. Не слишком замысловатые драматургические реплики звучат здесь поэзией, открытая сентиментальность топится в скороговорке, а само действие встречи и расставания происходит в дверном проеме, на юру, на сквозняке, между здесь и там. В этой постановке всего в меру скрипучие, взвизгивающие, почти старческие, а оттого чуть гротескные интонации Тамары (необыкновенно смелое и талант-ливое исполнение Полины Агуреевой), ее стародевичьи наряды, прическа и походка уравновешиваются долгими страдальческими взглядами этой трагической клоунессы, упрямой обреченностью, с которой, потухая на глазах, она рушит устроенный для нее празд-ник. В надрывных движениях рвущегося танца, в выгибающихся назад прыжках и взмахах шарфика, под тревожный аккомпанемент песни «Валенки» она рассказывает историю своего одиночества и безнадежного ожидания. Сцена объяснения крепко вросшей в скованность и самоотречение Тамары и простецкой продавщицы Зои (актриса Малого театра Евгения Дмитриева), бьющихся в словесном поединке за Ильина (актер ТЮЗа Игорь Гордин), кажется здесь не менее судьбоносной, чем роковая встреча Аглаи и Настасьи Филипповны в «Идиоте» Достоевского.
В постановке Володина в «Мастерской Фоменко» при всей ее условности много нежных, трагически-нелепых подробностей, строгой ясности и - большая редкость настоящий актерский ансамбль. Хороши тут, пожалуй, все: и приглашенная выпускница Школы-студии МХАТ Яна Гладких (Катя), и стажер «Мастерской» Артем Цуканов (Слава), и актер «Мастерской» Алексей Колубков (Тимофеев). То, как доверчиво клонится, наконец, Тамара к Ильину, как они, застывшие на стульях спинами к нам, пугливо и неумело целуются, забыть невозможно. Финал тонет в оглушительных звуках фортепиано.
Сергей Женовач и Юрий Бутусов видятся на данном этапе театральной истории двумя полюсами, двумя крайностями во взгляде и на литературу, и на театр. Абсолютно своим путем движется в режиссуре и Виктор Рыжаков, понемногу начинающий изменять современной пьесе то с Грибоедовым, то с Астафьевым, то с Володиным (до недавнего времени его сосредоточенность на драматургии Ивана Вырыпаева и новодрамовцев тоже выглядела некоторой крайностью).
Все крайности, однако, привели в этом сезоне к вдохновляющим результатам. Каждое из направлений, стоящих за этими режиссерами, при всей их полярности, оказалось животворящим. Остается только с благодарностью заметить, что двое из них не жалеют своего времени и на театральную педагогику, Юрий Бутусов в свое время тоже отдал ей дань и, возможно, к ней еще обратится.
Мария Хализева, «Экран и Сцена», 29.08.2011
- Сбежавший жених, или Невероятное происшествие в фотоательеТатьяна Ратькина, «Театр To Go», 27.03.2024
- «Совершенно Невероятное Событие»: «Мастерская Фоменко» на конеИрина Петровская-Мишина, «Musecube», 26.02.2024
- В «Мастерской Петра Фоменко» сыграли «Женитьбу»Юрий Юдин, «Российская газета», 21.02.2024
- В «Мастерской Петра Фоменко» гоголевскую «Женитьбу» превратили в «Совершенно Невероятное Событие»Светлана Хохрякова, «Московский комсомолец», 19.02.2024
- «Рыцарь. Моцарт. Пир»: «фоменки» в чумеИрина Петровская-Мишина, «Musecube», 29.10.2022
- Зачем в Мастерской Петра Фоменко поставили маленькие трагедии ПушкинаОльга Штраус, «Российская газета», 25.10.2022
- Лучшие спектакли Москвы по произведениям БулгаковаОльга Романцова, «Культура.рф», 20.04.2021
- Взрослые сказки от Полины Агуреевой: 1000 и одна ночь в Мастерской Петра ФоменкоЮлия Зу, «Musecube», 13.10.2020
- Алексей Колубков: «Фоменко хвалил очень редко»Ксения Позднякова, «SCOPE артблог», 3.03.2020
- Пошли на «Подвиг»? Ксения Позднякова, «SCOPE артблог», 7.02.2020
- Спектакль Евгения Каменьковича о Герое и толпеПавел Подкладов, «Ревизор.ru», 4.02.2020
- Чисто шотландские убийстваПавел Подкладов, «Ревизор.ru», 8.07.2019
- Король Лир как раб на галерахМарина Райкина, «Московский комсомолец», 1.03.2019
- Три сестры по версии ШекспираДарья Борисова, «На западе Москвы», 16.02.2019
- Москва изменилась, а люди в ней все те жеЮлия Зу, «Musecube.org», 15.10.2018
- Спектакль «Мастер и Маргарита» Театр «Мастерская Петра Фоменко»Лариса Каневская, «Мнение», 5.10.2018
- Сила земного притяженияДарья Борисова, «На западе Москвы», 5.10.2018
- Юность Мастера не боитсяВиктория Пешкова, «Культура», 3.10.2018
- Тусовка у ВоландаЕвгения Смехова, «Musecube.org», 3.10.2018
- «Мастер и Маргарита»: нетеатральный роман на сцене Мастерской Петра ФоменкоАнна Бояринова, «Миллионер.ru», 28.09.2018
- Где Аннушка разлила масло в новом театральном сезоне?Анна Богатырева, «Porusski.me», 26.09.2018
- Шабаш на набережнойАнна Оконова, «Театрон», 24.09.2018
- «Мастер и Маргарита» М. Булгакова в «Мастерской Фоменко», реж. Федор Малышев и Полина АгурееваВячеслав Шадронов, 18.09.2018
- Мениппея, как и было сказаноПавел Подкладов, «Подмосковье без политики», 13.09.2017
- В Мастерской Петра Фоменко языком Гоголя высмеяли коммерсантовАнжелика Заозерская, «Вечерняя Москва», 9.06.2017
- Все начинается в фойеНиколай Пересторонин, «Вятский край», 4.10.2014
- Пять троп «фоменок»Галина Шматова, «Экран и Сцена», 07.2014
- «Летние осы кусают нас даже в ноябре»Елена Губайдуллина, «Театральная Афиша», 04.2014
- Это у них сезонное
Анна Чужкова, «Культура», 13.02.2014
- «Летние осы кусают нас даже в ноябре»: про веру и любовьНаталья Витвицкая, «http://www.vashdosug.ru», 7.02.2014
- «Мастерская Петра Фоменко» представит спектакль режиссера РейбоНаталья Курова, «РИА-новости», 8.12.2013
- В Мастерской Фоменко поставят новую пьесу ВырыпаеваДарья Горшкова, «buro247.ru», 22.11.2013
- В Мастерской Фоменко поставят новую пьесу Ивана Вырыпаева«Lenta.ru», 22.11.2013
- Пьесу Ивана Вырыпаева поставят в театре Фоменко в ускоренных темпахВера Копылова, «РИА-новости», 22.11.2013
- Танцы о свободеГалина Шматова, «http://afisha.mail.ru», 18.12.2012
- Театральный фестиваль имени Володина: Такие разные «Вечера»Марианна Ухорская, «http://peterburg2.ru», 14.02.2012
- «Пять вечеров»: импрессияДарья Коротаева, «Газета Володинского фестиваля», 10.02.2012
- Пять вечеровАлексей Киселев , «Maptype.com», 01.2012
- Три на четыреОксана Кушляева, «Петербургский театральный журнал, № 3 (65)», 09.2011
- На полюсахМария Хализева, «Экран и Сцена», 29.08.2011
- Театр Мастерская П. Фоменко А. Володин «Пять вечеров»Елена Левинская, «Театральная афиша», 06.2011
- Любить по-советскиАнастасия Вильчи, «Театрал (Новые Театральные Известия)», 06.2011
- Лав-стори на пять вечеровЕлена Стрельникова, «Комсомольская правда», 28.04.2011
- Пять вечеровОльга Фукс, «Вечерняя Москва», 14.04.2011
- Пять вечеровНаталья Витвицкая, «VashDosug.ru», 12.04.2011
- Быт не заелРоман Должанский, «Коммерсант», 8.04.2011
- Выйти замуж за принципИрина Алпатова, «Культура», 7.04.2011
- Такие же, как не мыАлександра Машукова, «Ведомости», 1.04.2011
- Спектакль месяца: Герои «Пяти вечеров» поднялись над землей, как на картинах ШагалаОльга Романцова, «gzt.ru», 31.03.2011
- «Пять вечеров» в «Мастерской Петра Фоменко»Марина Шимадина, «OpenSpace.ru», 30.03.2011
- Акробаты и клоунессыДина Годер, «Московские новости», 30.03.2011
- «Мастерская Петра Фоменко» представляет премьеру спектакля «Пять вечеров»«Российская газета», 28.03.2011
- Наши в ДублинеБорис Павлович, «Петербургский театральный журнал», 07.2010
- Театральное изложение запрещенного романаГалина Шматова, «Театральная Жизнь (№ 3, 2009)», 03.2009
- В Мастерской Петра Фоменко состоялась премьера «Улисса»Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 19.02.2009
- Двое из Дублина«Итоги», 9.02.2009
- Два слова о вечностиАлена Данилова, «Новые Известия», 4.02.2009
- «Улисс» в «Мастерской Петра Фоменко»Видмантас Силюнас, «OpenSpase.ru», 4.02.2009
- «Улисс» в «Мастерской Петра Фоменко»Видмантас Силюнас, «OpenSpace.Ru», 4.02.2009
- БесприданницаКсения Ларина, «Театрал (Театральные Новые Известия)», 02.2008
- Дом Островского на Москве-рекеЮлия Черникова, «Утро.ru», 28.01.2008
- Господа, вы звериЕлена Ковальская, «Афиша», 28.01.2008
- История о равнодушных людях.Марина Тимашева, «Радио Свобода», 25.01.2008
- Четвертое рождение театраСальникова Валентина, «Трибуна», 24.01.2008
- Трагедия с видом на рекуИрина Шведова, «Московская правда», 19.01.2008
- Родом из одержимыхНаталия Каминская, «Культура», 17.01.2008
- Деловые люди в отсутствие любвиАлена Солнцева, «Время новостей», 17.01.2008
- Бесприданница с Москвы-рекиОльга Егошина, «Новые Известия», 17.01.2008
- Замри-умри-воскресниГригорий Заславский, «Независимая газета», 17.01.2008
- Смешные люди«Итоги», 15.01.2008
- Премьера к новосельюАлексей Филиппов, «Русский курьер», 14.01.2008
- Петр Фоменко ставит Островского редко, но меткоОльга Фукс, «Вечерняя Москва», 11.01.2008
- Крыша для талантаАлена Карась, «Российская газета», 10.01.2008
- Всех жалко, всехСветлана Полякова, «Газета.ru», 9.01.2008
- Не шутите с носорогомИрина Алпатова, «Культура», 16.03.2006
- Бестиарий от слова bestЕлена Дьякова, «Новая газета», 23.12.2004
- Комедия, местами даже фарсАлена Карась, «Российская газета», 22.12.2004
- Генеральская дочьЕлена Солнцева, «Время новостей», 22.12.2004
- Не спи проснешьсяМарина Давыдова, «Известия», 21.12.2004
- Пистолет как развлечениеОльга Егошина, «Новые известия», 21.12.2004
- Смерть как перекурГлеб Ситковский, «Газета», 21.12.2004
- Патология красоты и клиника свободыЕлена Ямпольская, «Русский курьер», 20.12.2004
- Египетские ночи«Pulse», 12.2002
- Сочинение по ПушкинуНина Агишева, «Московские новости», 8.10.2002
- Условие КлеопатрыЕлена Левинская, «Театр, № 4», 10.2002
- Поговорим о странностях любви к театруЕкатерина Васенина, «Новая газета», 30.09.2002
- Птенцы гнезда ПетроваДина Годер, «Еженедельный журнал», 27.09.2002
- «Фоменки» переночевали с ПушкинымОльга Гердт, «Газета», 25.09.2002
- Безумная ШайоОльга Егошина, «Вёрсты», 4.06.2002