«Где стол был яств, там гроб стоит»: как в «Опасных связях» мертвое вытесняет живое
В Мастерской Петра Фоменко Егор Перегудов инсценировал «Опасные связи» Шодерло де Лакло — как один большой натюрморт, где все пожирают друг друга. Картина получилась безжалостной к нашей реальности
Три с половиной часа в крохотном пространстве старой сцены, вплотную притиснутые к длинному столу, зрители наблюдают, как актеры Мастерской Петра Фоменко едят. Вся декорация премьерного спектакля по роману Шодерло де Лакло «Опасные связи» — 18-метровый стол, где разложены 8 голов сыра, 6 окороков, разнообразные хлеба, два пирога, 5 крабов и омаров, устрицы, мидии, морские ежи, виноград, персики, помидоры, клубника, дыни, лимоны. Для каждого спектакля реквизиторы закупают около 30 пунктов провизии по списку.
Большой выдумщик, режиссер Перегудов когда-то заставлял героинь мелодрамы «Время женщин» чистить лук на авансцене; лил молоко с небес и кормил зрителей бананами в своей версии «Ста лет одиночества» Маркеса; засыпал сцену МХТ сеном и заливал водой в постановке тургеневского «Месяца в деревне». «Опасные связи» в Мастерской Перегудов превратил в один эпохальный натюрморт.
Жанр спектакля режиссер определил как «дегустацию с антрактом». А учитывая печальный финал истории (широко известной по голливудской экранизации 1988 года с Джоном Малковичем и Умой Турман, а также по «Вальмону» Милоша Формана 1989 года с Колином Фертом, балетоманам — по «Парку» Анжелена Прельжокажа) можно было сразу, не церемонясь, заявить по-пушкински: «Где стол был яств, там гроб стоит».
Именно этот спектакль-натюрморт с его безупречной живописностью оказался самой удачной из затей Егора Перегудова. Бутафоры Татьяна Скороходова, Александр и Татьяна Хованские так и не ответили на вопрос о том, как им удалось создать устрицы с нежным тельцем с эффектом дрожания, свойственным лишь свежайшим из морских гадов. При этом в «Опасных связях» натюрморт не просто яркая обманка, красивая картинка — здесь он превращается в безжалостную иллюстрацию современности, документально точную фиксацию текущего момента: люди предпочитают есть, лишь бы не чувствовать.
Так, наши современники настойчиво путешествуют в Плес и в Мандроги, ездят в приграничный Ростов на дегустацию нового меню в местном заведении. Бегут на открытие гастрономических ресторанов с театральными декорациями в центре Москвы. Набиваются в фудкорты на рынках. Итальянский исход с ГЭС-2 оплакивают на закрытии ресторана Stolen Artichoke. «Заедают непрекращающийся стресс», — в один голос объясняют происходящее диванные психологи. Но смысл «Опасных связей», на самом деле, куда глубже — а сам роман XVIII века загадочен не меньше чем голландский натюрморт. Еще сто лет назад произведение Шодерло де Лакло пытался разгадать искусствовед Павел Муратов. Он задавался резонным вопросом: как в эпоху просвещения и расцвета философии могла появиться книга о людях, напрочь лишенных снисхождения и сострадания, движимых лишь корыстью и расчетом?
«Сложные постройки Бальзака кажутся непрочными рядом с математически верным построением этого романа в письмах, — размышлял Муратов, — И понятно, почему, — Бальзак вечно теряет равновесие под наплывом теплых человеческих чувств и симпатий. У Лакло нет симпатий, и неизвестно, чувствовало ли что-нибудь его каменное сердце».
Герои в версии Перегудова изначально походят на предметы из мастерски выписанной композиции. Все мастерство интонации, все кружевоплетение псхологизма, весь актерский гуманизм, способный оправдать любого негодяя, безжалостно, словно панцирь краба, удалены рукой «шеф-повара». Здесь нет иных оттенков, кроме внешних эффектов. Атласное платье цвета шафрана в тон нежно-рыжих кудрей и фарфоровой кожи маркизы де Мертей (Полина Кутепова) выглядят в этой композиции гораздо насыщеннее и эффектнее, чем ее крикливо-однообразные интонации. В той же скудной палитре действуют все три поколения актеров мастерской: и Томас Моцкус (Вальмон), и Серафима Огарева (президентша де Турвель), и юные Дарья Коныжева (Сесиль де Воланж) и Рифат Аляутдинов (шевалье Дансени).
Не оправдания героям Лакло ищет «шеф» Перегудов, а достоверности. И находит, что называется, не отходя от стола.
Жрущие, жующие чревоугодники сплетничают и прелюбодействуют в пространстве натюрморта: обнаженная невинная Сесиль в сцене соблазнения беззащитна, как устрица под ножом, а президентша Турвель распластывается в объятиях Вальмона, подложив под голову вместо подушки ногу свиного окорока. С набитыми ртами, зажевывая стебли сельдерея или разрывая руками плоды дыни, герои будто бы пожирают свой мир, проедают время, жизнь — и в конце концов друг друга.
Старательно скопированный с полотен старых мастеров (даже бокалы-ремюры театр заказывал специально в стекольной мастерской), стол лишен важнейшей детали, характерной для голландского натюрморта — на нем нет охотничьей дичи. Если Франс Снайдерс выписывал каждый клок шерсти убитого зайца, каждое перышко белой гусиной шеи, то Перегудов назначает на роли уток, фазанов, зайцев и лосей — своих героев. Тут и Дансени, живой труп, и Вальмон, убитый на дуэли, и президентша де Турвель, не в вынесшая разрыва с любовником, Сесиль де Воланж и ее выкидыш — и маркиза де Мертей, павшая жертвой смертоносной оспы. По мере выбывания героев на столе появляются туши дичи. Мертвое вытесняет живое. Еда заканчивается.
Источник: Forbes
Три с половиной часа в крохотном пространстве старой сцены, вплотную притиснутые к длинному столу, зрители наблюдают, как актеры Мастерской Петра Фоменко едят. Вся декорация премьерного спектакля по роману Шодерло де Лакло «Опасные связи» — 18-метровый стол, где разложены 8 голов сыра, 6 окороков, разнообразные хлеба, два пирога, 5 крабов и омаров, устрицы, мидии, морские ежи, виноград, персики, помидоры, клубника, дыни, лимоны. Для каждого спектакля реквизиторы закупают около 30 пунктов провизии по списку.
Большой выдумщик, режиссер Перегудов когда-то заставлял героинь мелодрамы «Время женщин» чистить лук на авансцене; лил молоко с небес и кормил зрителей бананами в своей версии «Ста лет одиночества» Маркеса; засыпал сцену МХТ сеном и заливал водой в постановке тургеневского «Месяца в деревне». «Опасные связи» в Мастерской Перегудов превратил в один эпохальный натюрморт.
Жанр спектакля режиссер определил как «дегустацию с антрактом». А учитывая печальный финал истории (широко известной по голливудской экранизации 1988 года с Джоном Малковичем и Умой Турман, а также по «Вальмону» Милоша Формана 1989 года с Колином Фертом, балетоманам — по «Парку» Анжелена Прельжокажа) можно было сразу, не церемонясь, заявить по-пушкински: «Где стол был яств, там гроб стоит».
Именно этот спектакль-натюрморт с его безупречной живописностью оказался самой удачной из затей Егора Перегудова. Бутафоры Татьяна Скороходова, Александр и Татьяна Хованские так и не ответили на вопрос о том, как им удалось создать устрицы с нежным тельцем с эффектом дрожания, свойственным лишь свежайшим из морских гадов. При этом в «Опасных связях» натюрморт не просто яркая обманка, красивая картинка — здесь он превращается в безжалостную иллюстрацию современности, документально точную фиксацию текущего момента: люди предпочитают есть, лишь бы не чувствовать.
Так, наши современники настойчиво путешествуют в Плес и в Мандроги, ездят в приграничный Ростов на дегустацию нового меню в местном заведении. Бегут на открытие гастрономических ресторанов с театральными декорациями в центре Москвы. Набиваются в фудкорты на рынках. Итальянский исход с ГЭС-2 оплакивают на закрытии ресторана Stolen Artichoke. «Заедают непрекращающийся стресс», — в один голос объясняют происходящее диванные психологи. Но смысл «Опасных связей», на самом деле, куда глубже — а сам роман XVIII века загадочен не меньше чем голландский натюрморт. Еще сто лет назад произведение Шодерло де Лакло пытался разгадать искусствовед Павел Муратов. Он задавался резонным вопросом: как в эпоху просвещения и расцвета философии могла появиться книга о людях, напрочь лишенных снисхождения и сострадания, движимых лишь корыстью и расчетом?
«Сложные постройки Бальзака кажутся непрочными рядом с математически верным построением этого романа в письмах, — размышлял Муратов, — И понятно, почему, — Бальзак вечно теряет равновесие под наплывом теплых человеческих чувств и симпатий. У Лакло нет симпатий, и неизвестно, чувствовало ли что-нибудь его каменное сердце».
Герои в версии Перегудова изначально походят на предметы из мастерски выписанной композиции. Все мастерство интонации, все кружевоплетение псхологизма, весь актерский гуманизм, способный оправдать любого негодяя, безжалостно, словно панцирь краба, удалены рукой «шеф-повара». Здесь нет иных оттенков, кроме внешних эффектов. Атласное платье цвета шафрана в тон нежно-рыжих кудрей и фарфоровой кожи маркизы де Мертей (Полина Кутепова) выглядят в этой композиции гораздо насыщеннее и эффектнее, чем ее крикливо-однообразные интонации. В той же скудной палитре действуют все три поколения актеров мастерской: и Томас Моцкус (Вальмон), и Серафима Огарева (президентша де Турвель), и юные Дарья Коныжева (Сесиль де Воланж) и Рифат Аляутдинов (шевалье Дансени).
Не оправдания героям Лакло ищет «шеф» Перегудов, а достоверности. И находит, что называется, не отходя от стола.
Жрущие, жующие чревоугодники сплетничают и прелюбодействуют в пространстве натюрморта: обнаженная невинная Сесиль в сцене соблазнения беззащитна, как устрица под ножом, а президентша Турвель распластывается в объятиях Вальмона, подложив под голову вместо подушки ногу свиного окорока. С набитыми ртами, зажевывая стебли сельдерея или разрывая руками плоды дыни, герои будто бы пожирают свой мир, проедают время, жизнь — и в конце концов друг друга.
Старательно скопированный с полотен старых мастеров (даже бокалы-ремюры театр заказывал специально в стекольной мастерской), стол лишен важнейшей детали, характерной для голландского натюрморта — на нем нет охотничьей дичи. Если Франс Снайдерс выписывал каждый клок шерсти убитого зайца, каждое перышко белой гусиной шеи, то Перегудов назначает на роли уток, фазанов, зайцев и лосей — своих героев. Тут и Дансени, живой труп, и Вальмон, убитый на дуэли, и президентша де Турвель, не в вынесшая разрыва с любовником, Сесиль де Воланж и ее выкидыш — и маркиза де Мертей, павшая жертвой смертоносной оспы. По мере выбывания героев на столе появляются туши дичи. Мертвое вытесняет живое. Еда заканчивается.
Источник: Forbes
Яна Жиляева, «Forbes», 26.06.2022
- Боль и радость двадцать третьего годаМария Музалевская, 10.2023
- Отличный «Подарок», или Всё начинается с любви
Ксения Позднякова, «из соцсетей», 9.04.2023
- «Подарок»: такая разная любовь в «Мастерской Фоменко»Ирина Петровская-Мишина, «Musecube», 7.04.2023
- В Мастерской Петра Фоменко спектакль «Подарок» исследует «основной инстинкт», тонким ценителем, певцом и знатоком которого был МопассанОльга Штраус, «Российская газета», 31.03.2023
- «Подарок» зрителямРита Долматова, «На западе Москвы», 28.03.2023
- Легкое движени головойВячеслав Шадронов, «из соцсетей», 26.03.2023
- «Подарок»: пять новелл о прекрасной эпохеВалерия Вербинина, «Москультура», 26.03.2023
- Серафима Огарёва: «Я совершенно не умею строить планы»Анна Сиротина, «Философия отдыха», 11.2022
- Вкусно и точкаЗоя Бороздинова, «Петербургский театральный журнал (блог)», 10.07.2022
- Катехизис развратаВероника Словохотова, «Независимая газета», 27.06.2022
- «Где стол был яств, там гроб стоит»: как в «Опасных связях» мертвое вытесняет живоеЯна Жиляева, «Forbes», 26.06.2022
- По усам текло, а в рот не попалоАнастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 24.06.2022
- Полина Кутепова сыграла в новом спектакле «Опасные связи» «Мастерской Петра Фоменко»Инга Бугулова, «Российская газета», 18.06.2022
- Госпожу Турвель виконт съел на обедМария Позина, «Метро», 14.06.2022
- Серафима Огарёва: «Я с детства знала, на что шла»Мария Михайлова, «Театрал», 07.2021
- Серафима ОГАРЕВА: «Спектакль – как американские горки»Дарья Семенова, «Экран и сцена», 27.02.2020
- Премьерный пасьянсЕлена Коновалова, «Экран и Сцена», 26.07.2019
- В отсутствии любви и смертиВиктория Пешкова, «Культура», 18.07.2019
- «Чайка» в Мастерской Петра Фоменко: все это уже было. И пускай!Юлия Зу, «Musecube.org», 8.06.2019
- Мир не делится на черное и белоеВиктория Севрюкова, «Глазурь», 3.05.2019
- Король Лир в Мастерской Петра Фоменко: «Отцы и дети» или историческая хроника?Анна Богатырева, «Porusski.me», 1.04.2019
- Трагедия наследияЛюдмила Привизенцева, «Зонд Новости», 20.03.2019
- Слепых ведут безумцыЛариса Каневская, «Мнение», 19.03.2019
- Шах белому королюВиктория Пешкова, «Культура», 13.03.2019
- О молодом Лире и других находках Мастерской ФоменкоАндрей Дворецков, «Э-вести», 5.03.2019
- Вонючая левретка лести: в чем трагедия Лира?Алёна Витшас, «Русский блоггер», 1.03.2019
- Лишь ветер и дождь – в Мастерской Петра Фоменко поставили «Короля Лира»Павел Подкладов, «Ревизор.ru», 1.03.2019
- Король Лир как раб на галерахМарина Райкина, «Московский комсомолец», 1.03.2019
- Спектакль «Король Лир» 2019 в театре «Мастерская Петра Фоменко» в Москве: король словно бурлак на ВолгеАнастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 27.02.2019
- Что вышло из «ничего»Марина Токарева, «Новая газета», 25.02.2019
- «Король Лир». Разбираем новый спектакль «Мастерской Петра Фоменко»«Информационный портал mos.ru», 23.02.2019
- Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый корольЕлизавета Авдошина, «Независимая газета», 18.02.2019
- В «Мастерской Петра Фоменко» снова ШекспирЮлия Зу, «Musecube.org», 17.02.2019
- Три сестры по версии ШекспираДарья Борисова, «На западе Москвы», 16.02.2019
- Бедный папашаНаталья Шаинян, «Российская газета», 15.02.2019
- Сон в летнюю ночьВалентина Федорова, «Планета Красота, № 5-6», 10.2015
- Чарующий «Сон
»Ирина Шведова, «Московская правда», 25.09.2015
- Дыша духами и туманамиЗоя Апостольская , «Российская газета», 15.09.2015
- Не бороться, не сдаватьсяВячеслав Суриков, «Эксперт», 31.08.2015
- Укол счастьемСветлана Бердичевская, «Экран и Сцена», 31.07.2015
- «Мир головокружительной свободы»Алексей Бартошевич, «Экран и Сцена», 31.07.2015
- Сон в летнюю ночьНаталья Витвицкая, «Ваш досуг», 22.07.2015
- Ночные забавыМария Юрченко, «http://portal-kultura.ru», 22.07.2015
- Это был не сон?Марина Шимадина, «http://ptj.spb.ru», 20.07.2015
- Балканское бароккоПавел Руднев, «www.teatrall.ru», 4.07.2015
- Полет во сне и наяву: герои Шекспира совершили побегЕлена Смородинова, «Вечерняя Москва», 3.07.2015
- «Полета вольное упорство»Ольга Егошина, «Новые Известия», 25.06.2015
- «Зовут меня Рыло, я вышел на сцену…»Марина Токарева, «Новая газета», 24.06.2015
- Цирковые таланты пошли на пользу ШекспируГригорий Заславский, «Независимая газета», 22.06.2015
- Взгляд и нечтоВалентина Федорова, «Планета Красота, № 1-2», 01.2015
- Возвращение царя в головахЕлена Дьякова, «Новая газета», 17.12.2014
- В астрал со стадионаЕлена Губайдуллина, «Театральная Афиша», 12.2014
- Русские вопросыАлексей Семенов, «Псковская губерния», 19.11.2014
- Рождённым в СССР посвящается. В Мастерской Фоменко прошла новая премьераМарина Мурзина, «Аргументы и факты», 12.11.2014
- Евгений Цыганов: Есть истории, от которых нельзя отказаться!Елена Смородинова, «Вечерняя Москва», 30.10.2014
- На бога надейсяГригорий Заславский, «Независимая газета», 13.10.2014
- «Олимпия» Евгения ЦыгановаЭвелина Гурецкая, «The Hollywood reporter», 8.10.2014
- Мечтать вредноНаталья Витвицкая, «http://www.vashdosug.ru», 6.10.2014
- «Демократия», «Гласность» и перестройка судьбы: «Олимпия» в Мастерской Петра ФоменкоСергей Багулин, «Buro 24/7», 1.10.2014
- Серафима Огарева: «Не люблю, когда скучно!»«Ваш досуг», 3.06.2014
- Про ароматное соцветьеГеннадий Демин, «Страстной бульвар, 10(№ 3)», 11.2013
- Случайные связи на темных аллеяхАнна Чужкова, «Культура», 27.09.2013
- Счастье первой любви вместо горечи последних свиданийАся Иванова, «Вечерняя Москва», 24.09.2013
- «Мастерская Петра Фоменко» выпустила еще один спектакль про счастьеАлла Шевелева, «Известия», 23.09.2013
- Серафима удачливаяЖанна Потоцкая , «Предгорье-online», 27.08.2013
- «Безумная из Шайо»: с возвращениемНаталья Витвицкая, «www.vashdosug.ru», 3.04.2013
- «Моряки и шлюхи»: танец чувствОльга Абакумова, «http://musecube.org», 14.02.2013
- «Моряки и шлюхи»: долой слова и юбкиАнна Балуева, 17.01.2013
- «Моряки и шлюхи»: танцуют всеНаталья Витвицкая, «vashdosug.ru», 25.12.2012
- Попробуй попляшиГлеб Ситковский, «Ведомости», 24.12.2012
- «Моряки и шлюхи» оказались начинающими балеринамиАнастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 24.12.2012
- Поматросят и не бросятИгорь Вирабов, «Российская газета», 21.12.2012
- Необычный премьерный спектакль на сцене «Мастерской Фоменко»Людмила Траутмане, «http://gallerix.ru», 20.12.2012
- Танцплощадка народов мираНиколай Берман, «Газета.ru», 20.12.2012
- Фоменковское счастьеЯна Жиляева, «http://vtbrussia.ru», 30.11.2012
- Джемма на rendez-vousПетр Сейбиль, «vtbrussia.ru», 29.11.2012
- Попытка эпитафииКсения Ларина, «Новое время (The New Times)», 17.09.2012
- Синеет за чертой страницыЕлена Дьякова, «Новая газета», 17.09.2012
- Феномен «фоменок» как явлениеА. Калько, «Слава Севастополя», 12.06.2012
- Тургенев и Островский школы Петра ФоменкоМарина Тимашева, «Радио «Свобода»», 15.03.2012
- Рандеву на бульваре «Фоменок»Яна Жиляева, «Энергия успеха, № 3 (37)», 2012
- Русский человек на deja vuРоман Должанский, «Коммерсант», 15.12.2011
- Не как в сказкеГригорий Заславский, «Независимая газета», 12.12.2011
- Русский человек на rendez-vousАнна Банасюкевич, «TimeOut Москва», 2.12.2011
- «Русский человек на рандеву»Алексей Киселев , «Maptype.com», 12.2011
- Что русскому здоровоОльга Фукс, «Ведомости», 30.11.2011
- Игра в классикаМария Седых, «Итоги», 14.11.2011
- Театр утешительных ассоциацийЕлена Ковальская, «Афиша», 10.11.2011
- Лишние людиОльга Егошина, «Новые Известия», 7.11.2011
- Новое поколение на rendez-vousГалина Шматова, «Экран и Сцена (№ 20)», 11.2011
- Бурление вешних водЕлена Губайдуллина, «Известия», 28.10.2011
- Рандеву с ТургеневымАнна Гордеева, «Московские новости», 27.10.2011
- Вешние воды во время чумыЕлена Дьякова, «Новая газета», 26.10.2011
- «Русский человек на rendez-vous»: доигралисьНаталья Витвицкая, «vashdosug.ru», 24.10.2011