После преступления

В эпоху криминального чтива, абсолютной власти развлекательного детектива в кино и на ТВ Елена Невежина, обращаясь к «Преступлению и наказанию» Ф. Достоевского, совершенно несовременно отказывается от манка интриги и антуража убийства, присутствующих в прозе русского классика. Скорее спектакль МХАТа на Новой сцене — диагноз, история болезни Родиона Романовича Раскольникова. Он сам утверждал в своей статье — теоретическом фундаменте оправдания физического насилия, что преступник в момент совершения убийства болен.

Спектакль начинается с болезни Раскольникова — после свершения преступления — и исследует наказание, точнее, самонаказание. Оказывается, отнимая жизнь чужую, ты сам становишься чужим миру. Почему-то рвутся прежде всего родовые связи: трудно оставаться сыном, братом. Как, впрочем, другом, приятелем. Потеря нравственного закона внутри нас означает, что разница между добром и злом стирается и собственно необходимость быть человеком отпадает.

Раскольникова играет приглашенный актер «Мастерской П. Фоменко» Евгений Цыганов. Ученица П. Фоменко Невежина начинала репетировать в alma mater у alma pater, но по каким-то причинам работа над спектаклем из «Мастерской» переместилась во МХАТ им. А. П. Чехова, и вполне понятно, что режиссер увела в свой спектакль и актера. Невежина открывает новый тип современных раскольниковых русского подполья эпохи постперестройки, наркотических подвалов, доморощенных философий с культом безответственных идей, необязательной болтовни, равнодушного присутствия в мире. В такого рода раскольниковых нет ни на йоту романтического ореола, в таких персонажах нет байронической праистории. Корни некорневого существования подобных личностей — разночинство. Их не защищает культура, и оттого любая фантастическая идея может быть испробована как на себе, так и на других. 

Этот Раскольников сначала пробует, а потом думает. То не человек идей, а мститель, обиженный отсутствием власти, униженный бедностью. Он жаждет оскорбить мир, бросить гадкий вызов из подполья. Однако жить в подобном сомнительном превосходстве оказывается невыносимо почему-то уже на физическом уровне. Он не в бреду, не в горячке объясняет свои поступки взаимоисключающими причинами. Просто не знает, какую роль выберет — благодетеля человечества или выродка. Необязательность лицедейства еще больше злит, по словам Порфирия Петровича, «теоретически раздраженное сердце» Раскольникова.

Понятно, что такой герой может прийти исповедаться только к униженной и оскорбленной. Ему для исповеди необходим равный в падении, которого он поднимает своим раскаянием.

В спектакле век нынешний и век минувший сосуществуют в согласии. Простая по строю души Софья Семеновна Мармеладова (Елена Панова), восторженно-робкое создание Пульхерия Александровна (Наталья Кочетова) и строго душевная Авдотья Романовна (Екатерина Соломатина) Раскольниковы верны в большей мере веку девятнадцатому. Раскольников, Разумихин (Максим Виторган), Порфирий Петрович (Андрей Ильин) — типажи сегодняшние. 

О Порфирии разговор особый. Кто уж здесь лицедей, так это он: и тихий, неприметный советский клерк с потертым портфельчиком; и Наполеон допроса в треуголке; и детектив в духе Шерлока Холмса; и ученый-естествоиспытатель в защитных очках. Этот ловец душ любит спецэффекты. Порфирию, подобно коту, мало мышку поймать. Прежде чем ее съесть, с жертвой безжалостно играют. Он демонстрирует своего рода артистический садизм.

В этом камерном спектакле Невежина ведет шаг за шагом свое неторопливое исследование о том, как трудно Родиону Романовичу вернуться в лоно человеческое. Падать — проще, подниматься — труднее.

Современное искусство приучило нас к тому, что мы больше знаем человека в комплексах и депрессиях, рефлексиях, болезненных бунтах и значительно реже узнаем о том, насколько способен он выстроить здание человечности, как преодолевает он распавшуюся связь времен. Невежиной интересней размышлять о последнем.

Финал спектакля — прощание с матерью, сестрой, Соней. Откуда вдруг в этом Раскольникове, лишенном обаяния, возникает потребность в ритуале, церемонии? В белой рубахе он явится и чинно поклонится каждой и для каждой найдет особые слова. Ему в себе откроется доброе сердце, нежная душа. Завтра для всех он станет убийцей старухи процентщицы, кроткой Елизаветы, и мир отшатнется от него. Однако на воле останутся три женщины, они будут его любить.