Пётр Фоменко показывает в Шайо «Трёх сестёр», не вызывающих эмоций

«В Москву! В Москву!» Поистине душераздирающий крик трёх сестёр, лейтмотив, сопровождающий их разбитые надежды — вечно убегающий горизонт, потерянный рай, который им не суждено обрести. Ольга, Маша и Ирина молоды и красивы, чувствительны, умны, образованы. Они приехали в этот маленький провинциальный городок много лет назад вместе с отцом, который был назначен командиром местной бригады. Потом их мать и отец умерли, а они остались здесь, в родительском доме, как в тюрьме, и единственный способ вырваться из неё — мечтать о Москве, о той Москве, которая предстаёт миражом счастья.

Окружение трёх сестёр — это их брат Андрей (ему прочили прекрасное будущее учёного, но он погряз в провинциальной посредственности) и Наташа, его невеста, а позже жена, парвеню, которая в конце концов завладеет домом и отомстит за прошлые унижения; ещё Кулыгин, муж Маши: он преподаватель городского лицея, человек очень добрый, Маша бесконечно восхищается им, она его презирает. Имеется также барон Тузенбах, чистый, благородный, до безумия влюблённый в Ирину, и странный грубиян майор Солёный: он тоже влюблён в Ирину — и безумен. А ещё Чебутыкин, старый военный врач, жизнь обошла его стороной, он безразличен и к себе, и к окружающим. 

Наконец, есть Вершинин, который появляется, дабы смутить — но немного, совсем немного — уютную бессодержательность этого мирка: он утопист, верит в человека и лучшее будущее — но не сумел совладать со своей собственной жизнью: жена его сумасшедшая, его грызёт тревога за дочек.

Несмотря на добрые намерения, никто из них не способен сделать что-либо хорошее ни себе, ни другим. .. Всё здесь рушится: надежды, мечты, праздники, любовные истории, отъезды. Даже волчки не крутятся здесь как положено.

Разумеется, «Три сестры» — одна из великих пьес Чехова, но у Чехова все пьесы великие. Она сопровождала историю России с момента своего создания в Художественном театре в 1901 году Станиславским, а её последующие постановки могли служить барометром состояния страны. А главное, она, возможно, остаётся тем произведением, где осознанная ярость, которую вызывала в мягком, мудром Чехове неприспособленность к счастью его ему подобных, выражена с особенной силой, где эта ярость менее всего смягчена присущими ему иронией и великодушием. «Как плохо мы живём», мы, человеческие существа, хочется повторить вслед за Максимом Горьким при виде этих загубленных жизней — как боимся мы жить, любить, прикладывать усилия к тому, чтобы быть действительно счастливыми, пользоваться тем невеликим временем, которое отведено нам на земле…

Несколько хороших актёров
Новую постановку Петра Фоменко, который считается одним из современных мэтров российского и европейского театра, ждали с нетерпением и предвкушением. А мэтр погрузил «Трёх сестёр» в холодную погребальную атмосферу, насыщенную серыми, черными, синими и коричневыми тонами, в грустных и суровых декорациях, напоминающих лучшие времена Восточной Европы за железным занавесом.

В этом странно замкнутом пространстве, где исключена любая возможность вырваться вовне — и это, безусловно, вполне сознательно — Пётр Фоменко предлагает чопорную и путанную постановку, которая, несмотря на присутствие нескольких хороших актёров, не позволяет проникнуться той подспудной сетью отношений, которые сплетаются между живыми существами и независимо от них превращаются в несчастье их жизни. Возникает впечатление, что российский режиссёр не нашёл стержня, своего взгляда на трёх сестёр и их окружение, на их внутренние раны, на то, сколько усилий прикладывает каждый персонаж, чтобы ухватить хоть частичку счастья.

И даже выстрел, который убивает Тузенбаха в самом конце, Тузенбаха, который отправился на дуэль с Солёным пританцовывая, даже этот выстрел, обозначающий бесповоротный крах всякой надежды, звучит без всякого чувства, без жизни, ни в коей мере нас не задевая.

(Подстрочный перевод Риммы Генкиной.)