Алиса в иллюзиях и проекциях

Можно не любить сказку Льюиса Кэрролла, не приходить в восторг от этого скопления нелепостей, небылиц, черных и белых королев, шалтай-болтаев и говорящих цветов. Можно даже негодовать на автора, насочинявшего с три короба глупостей всего лишь для того, чтобы передать чудную болтовню английской девочки Алисы. Но не восхититься безграничной фантазией и постановочным размахом режиссера Ивана Поповски нельзя. Его придумки не счесть и не запомнить. Они в каждом взмахе крыльев какой-нибудь летящей по заднику бабочке, в элегантных копытах кокетливых рыцарских коней, в дымящей трубке, служащей трубой дому Труляля и Траляля, в необыкновенных конструкциях ходулей, на которых носятся по залу и сцене Лев и Единорог, в хвосте лошади, превращающемся в девчачью скакалку.
Грандиозное сказочное действо с чарующими спецэффектами. Практически 3D, Голливуд на театральных подмостках. Хотя рациональной фабрике грез очень далеко до той искренности, теплоты, любви и остроумия, с которыми Иван Поповски создал свои грезы. Он не просто вывел на сцену героев Кэрролла. Он окружил их флорой, фауной, атмосферой. Он сделал то, что так хорошо умеют в Мастерской Петра Фоменко, создал полную иллюзию жизни — на этот раз сказочной.
В «Абсенте», поставленном в театре Камбуровой в 2005 году, он уже испытал их магический потенциал. Погружал зрителей в топь и марево густого зеленого света, выбивал почву из-под ног и уносил — что там зазеркалье! — в иные, более дальние миры.

В «Алисе» он удвоил, утроил, удесятерил свой постановочный пыл и дал разгуляться воображению. И своему, и художника по свету (Владислав Фролов), и по костюмам (Ангелина Атлагич) и консультанта по иллюзиям (Рафаэль Циталашвили), и команды, работавшей над видеопроекциями.

Как расплываются плоскости! Как пространство тянется и насыщается объемами, как множится и, наконец, является во всей красе цветущего и благоухающего парка. Дальше зрителей ждут не только прелестные кэрролловские диалоги, но и одно проекционное чудо за другим. Облака, бегущие по небу, превращаются в гусениц, кошек и слонов. Посудный шкаф — в лодку, плывущую среди кувшинок по глади озера. Плеск волн ощущается практически физически. Через сцену галопирует вся королевская рать.

Это уже не «Аватар», а «Гарри Поттер». С Алисы, вернувшейся домой из Зазеркалья, огромное зеркало сдувает и втягивает в себя корону и мантию. Просто волшебно!

Еще одна волшебная сцена спектакля сделана совершено без спецэффектов. На чистом режиссерском остроумии. Это стишок про то, как по собственному легкомыслию погибли невинные устрицы. Роль устриц играют руки актрис в розовых ботиночках и лица, упрятанные в глубокие шляпки-кибитки. Как трогательно размыкаются створки, и глазастые устрицы исчезают навеки, съеденные прожорливыми Моржом и Плотником.
Чудно сделано!

Особенно это касается исполнительницы главной роли — Веры Строковой. Ей, три часа пребывающей на сцене, играть приходится, в сущности, одно и то же - все время с кем-то встречающуюся умную и разговорчивую девочку. Но она делает это так естественно, как будто Кэрролл с нее-то и писал эту Алису. Ни одной реплики фальшивой, ни одного движения, не свойственного ребенку.

Единственное, что портит ее игру, да и весь спектакль в целом, — это явно сознательный подход Ивана Поповски к интерпретации текста. Он воплотил его на сцене, как того и хотел Льюис Кэрролл, без «вчитывания аллегорических смыслов». Просто как череду чудес. А для трехчасового спектакля просто чудес, хотя бы и таких эффектных и высокотехнологичных, недостаточно. Хочется смыслов. Хотя, может, это только взрослым хочется. Дети и без смыслов выглядели восхищенными.