Бывают странные сближенья
Столицы определяют границы, устанавливают правила, стандарты. Провинция даёт шанс не подчиняться классическим эталонам, по разным причинам: от чувства протеста до огромных расстояний между городами нашей необъятной Родины. («Русскоязычный поэт», по собственному определению, «приёмный, но любящий сын / поэзии русской» Борис Рыжий слово это писал с заглавной буквы без колебаний). Поэтические строки Рыжего точнее многих слов могут это передать: «В России друг от друга города / столь далеки, / что вздрагиваю я, шепнув прощай
». Дальность эта в пространстве, а иногда и во времени, делает провинцию столицей надлома, отклонений. Здесь и пространства, и времена искажаются иначе. И поэт-медиум, несущий в себе тяжесть каждого дня, от которой другие прячутся за ежедневной суетой, может появиться на рубеже эпох, в переломные годы, на границе между Европой и Азией. Таковы пространственно-временные приметы, хронотоп гиблых лет и дальних мест. Кажется, Гейне высказал однажды мысль о том, что эпохи заката чреваты субъективизмом. Выразить «минуты роковые», которыми были последние десять-пятнадцать лет XX века, кому-то удаётся только теперь, отжив десятилетие в веке ХХI-м. Субъективный поэт неблагополучия Борис Рыжий мифологизировал последние десятилетия XX века в режиме реального времени, он успевал схватить его ветер: «Внезапный ветр огромную страну / Сдул с карты, словно скатерть на пол
». Эту ткань на полу, легче разглядеть именно с облаков и, собрав по ниточке (событий, лет, людей, других стихов), выткать из них ткань стихов своих. В стихах Рыжего часто проявляются фамилии поэтов: Пушкин, Блок, Пастернак, Ходасевич, Некрасов. Он ставит заголовки «К Овидию», «Памяти Полонского», «На мотив Луговского». Во многих критических статьях сравнивают поэта Рыжего и с Есениным, и с Лермонтовым. Включённость Рыжего в круг классических текстов сравнима с Бродским, которого Ахматова окрестила «Наш рыжий». Наш Рыжий (без кавычек) перепевал жизнь современным ему языком, но строил (или разрушал) жизнь собственную согласно классической традиции. Не дождавшись есенинского возраста на три года, совпал год в год с Лермонтовым. «Подражание Лермонтову» вначале написал, позже исполнил.
«Он весь создан был навыворот он вдруг созрел и возмужал пропел и замолчал» писал А. С. Пушкин о Байроне в письме П. А. Вяземскому в июне 1824 года, через два месяца после смерти Байрона, которому было 37 лет: «Посылаю тебе маленькое поминаньице заупокой души раба божия Байрона я было и целую панихиду затеял, но скучно писать про себя». Как заметил Ю. М. Лотман, у Пушкина как будто включился метроном, начавший отмерять обратный счёт за полтора десятилетия до срока, назначенного судьбой. Пушкину было отмерено так же, как Байрону, 37 лет. Лермонтову и Рыжему 27. Наверное, некоторые просто быстрее живут Вл. Соловьёв в статье о гибели Пушкина фактически цитировал самого Пушкина о Байроне, «о жизненном пределе, который предуказан свыше поэту, после чего его жизнь и смерть становятся объектом творчества, но уже кого-то другого».
В рамках «Фотобиеннале-2010» Московский дом фотографии организовал выставку французского фотографа Франсуазы Югье «Коммуналка», где точно пойманы кадры советской эпохи и 1990-х годов. Выставка расположилась на территории «Руины» МУАРа (Государственный музей архитектуры им. А. В. Щусева. Москва), где фактура стен из старинного кирпича послужила хорошим фоном для фоторабот, акцентирующих внимание на материальности вещей, на том, какое влияние вещи имеют на поведение людей. Эта выставка прозвучала бы, наверное, совершенно иначе в пространстве из стекла и бетона небоскрёбов «Москва-Сити», где прошла другая выставка этого фотографа, рассказывающая о взгляде на высокую моду из-за кулис. Белые безликие стены, глянцевые поверхности грозили превратить документальные свидетельства ушедшей эпохи в экспонаты, в объекты под музейными стёклами. Историческая же среда поддержала фотографии, и они воспринимались как окна, в которые можно бросить случайный взгляд, и увидеть за неприкрытыми занавесками кусочек чужой жизни.
Возможно, кто-то скажет, что нельзя тосковать по тем временам. Но ностальгия, как и память, полна туманов, ей свойственно выборочно относиться к прошлому. Партитура воспоминаний написана причудливой рукой. Жанр спектакля музыкальное путешествие из Екатеринбурга в Свердловск и обратно уравновешивает дерзкую в своей откровенности и достоверности поэзию Бориса Рыжего. Наполняет музыкой резкую правду слов, от которой как от яркого света хочется прищуриться, дабы не рассеялись туманы ностальгии и памяти.
В основе спектакля блюз-опера Сергея Никитина, который положил на музыку стихи Бориса Рыжего. Позже добавились узнаваемые мотивы и звуки джаз-банда милиционеров, выкрики пионерского горна, мерный стук колёс поезда, какофония городской жизни с автомобильными гудками, трелями милицейских свистков, криками, смехом, разговорами. Стихи пропеваются на разные лады, в разных ритмах, с разными интонациями. Спектакль создан стажёрской группой театра, создающие вместе калейдоскоп разных школ и стран. Сама поэзия Б. Рыжего причудливо музыкальна: она словно построена на умолчаниях, которые звучат душераздирающе громко.
Спектакль обрушивает лавину гиперреальных черт и деталей на тех, для кого 80-е и 90-е годы прошлого века так же далеки как Куликовская битва (для них в программке словарик с переводом непонятных слов другая страна, другой язык). А тем, кто застал ту эру, показывает её как экспонат краеведческого музея, подчёркивая типичное и характерное. Проводница в исполнении юной актрисы из Франции со своеобразной манерой речи, будто привезённой из разных мест, объявляя каждую остановку на нашем пути следования, приоткрывает двери в дома с наклеенными объявлениями и развевающейся бахромой телефонных номеров, окна в квартиры, подъезды общежитий с перегоревшими лампочками, магазины с табличками «учёт», автомобильные дверцы милицейских «воронков».
Возникает знакомое и сумрачное ощущение как от старой одежды на вешалках в пыльном шкафу, который не открывали долгие годы. Она словно помнит силуэты и изгибы тел своих владельцев, но от лёгкого прикосновения это чувство тает под пальцами, рукав, помнящий острый изгиб локтя, падает от тяжести старой выцветшей ткани. Чувственную грань между памятью и вещами, удаётся ухватить немногим. Для этого нужно иметь тонкое ощущение взаимовлияния людей и вещей, их окружающих, чуткость ко времени. «Пустое» пространство, искусственно воссоздающее эпоху, имеет шанс остаться просто декорацией, без собственного лица, без характера, без запахов времени. Должен возникнуть контекст, играющий роль свиты при короле.
Спектакль «Рыжий» обжил один из двух узких залов с массивными колоннами в старом доме Мастерской. «Промышленной зоны красивый и первый певец» Борис Рыжий верил, что « мы живём по кругу, не умираем никогда ». Круг, движение, поезд, возможность уехать, невозможность сбежать. Театр всё это собрал воедино; здесь время не остановлено, Оно течет бесконечно как мелкий песок сквозь пальцы, а сменяющиеся пейзажи хранят образы, ракурсы и силуэты. Владимир Максимов поставил на рельсы амфитеатр, превратив его в поезд. Рельсы идут по кругу, но их обступают всё новые остановки, годы, лица. Марта Шарлай писала о поэзии Бориса Рыжего и жизни как об источниках одного для другого: «Нет ни малейшей театральной ноты [ ] в стихах Рыжего всё здесь настоящее, такое, какое есть, без оговорок и поблажек». Театр балансирует на грани настоящего слова и театральной игры. Путь из Свердловска в Екатеринбург проживает не один, а несколько поэтов. Как в его же стихотворении «три женщины. Три школьницы. Одна / с косичками, другая в платье строгом, / закрашена у третьей седина. / За всех троих отвечу перед богом ».
Из зарисовок с натуры: «Он обладал неуловимой зековской пластикой, приблатнённой походкой и агрессивной манерой выражаться», и рядом: «сухощавый, элегантный, мнительно самолюбивый, как молодой Д'Артаньян, и в то же время приветливый, он был обаятелен и хорош собой». Должен ли театр пытаться это показать? и да и нет. Настолько, насколько внешнее отсвечивает сущностное, наносит рубец внутри, по сердцу. Как шрам обозначен вскользь брошенным жестом руки, вытирающей слезу. Играющие поэта делают этот жест именно вскользь, «без ножа», словно в дрёме отгоняя комара. В спектакле говорится о смерти через тягу к жизни. Но смерть следует по тем же рельсам с большей скоростью. «У вас 6 минут» сообщает проводница на следующей станции. За жёсткой структурой спектакля, рассчитанной по минутам, кроется такая же структура каждой человеческой жизни. На каждую сцену отведено столько-то времени. Ни минутой больше. Дальше «осторожно, двери закрываются». И опять полетят бетонные заборы с неизменным во все времена «Цой жив». Следующая остановка, а там атакующие поезд тётки с клетчатыми сумками, торгующие всем чем угодно, от алкоголя до огромных мягких игрушек. Они сами напоминают замученного медведя на привязи у фотографа. Их шкуры-шубы, за одну свою жизнь перенесли множество трансформаций. Побывали новенькими, на которые копили годами деньги, потом были перешиты для ребёнка, позже превратились в шапки и воротники, возможно, побывали хвостами лисичек и ушками зайчиков для детских утренников, но снова, как ртуть, собрались из всех шкафов, антресолей и ящиков, воедино и стали большой шкурой уставшего зверя, пережившего много жизней. Этот круговорот вещей в природе оставляет на них отпечаток многих рук и жизней, отяжеляя их памятью. Они висят поникшими сумками-авоськами в руках у очереди, стоящей неизвестно зачем. Хвост очереди змеей извивается, устало вздыхает и отпадает от страшного удара «учёт». В эти очереди стремились, даже не зная, что их там ждёт. В этих очередях можно разглядеть всех жителей города Бориса Рыжего: женщин, проживших всю жизнь в общежитии, соседей, ментов, слесарей, их жён, самого Рыжего на вокзале, у общаги, в парке, в промзоне, в психушке, на крыше, во сне и в полёте.
В стихах у Бориса Рыжего много неба. Его любимый персонаж печальный Ангел. И особое место в стихах заполняют облака (обычно синие) и чаще всего они «летят»: «И те, кого я сочинил, / плюс эти, кто взаправду жил, / и этот двор, и этот дом / летят на фоне голубом, / летят неведомо куда / красивые как никогда». Ощущение полёта театр передаёт с горькой иронией, чуть по-детски когда достаточно оказаться на плечах отца, чтобы земля осталась далеко внизу; а полёт на качелях заставляет забыть о земном притяжении. Горькая она потому, что тяга к небу у поэта Бориса Рыжего закончилась полётом, длинной в секунду (он повесился на своём балконе в апреле 2002 года). Балконы, крыши, карнизы, облака это и есть мир тонко и остро чувствующих юношей, полирующих свою кровь до кровотечения.
Столетие назад стихи писались об ожидании Прекрасной дамы, незнакомой и далёкой. Борис Рыжий о возлюбленной (земной и реальной) вспоминает, расставшись. Поэзия Рыжего нескончаемое оглядывание на свою жизнь. Нет не только будущего, но и настоящего. Настоящего нет потому, что оно стремительно проносится мимо.
Как надписи с названиями станций на перронах.
«Он весь создан был навыворот он вдруг созрел и возмужал пропел и замолчал» писал А. С. Пушкин о Байроне в письме П. А. Вяземскому в июне 1824 года, через два месяца после смерти Байрона, которому было 37 лет: «Посылаю тебе маленькое поминаньице заупокой души раба божия Байрона я было и целую панихиду затеял, но скучно писать про себя». Как заметил Ю. М. Лотман, у Пушкина как будто включился метроном, начавший отмерять обратный счёт за полтора десятилетия до срока, назначенного судьбой. Пушкину было отмерено так же, как Байрону, 37 лет. Лермонтову и Рыжему 27. Наверное, некоторые просто быстрее живут Вл. Соловьёв в статье о гибели Пушкина фактически цитировал самого Пушкина о Байроне, «о жизненном пределе, который предуказан свыше поэту, после чего его жизнь и смерть становятся объектом творчества, но уже кого-то другого».
В рамках «Фотобиеннале-2010» Московский дом фотографии организовал выставку французского фотографа Франсуазы Югье «Коммуналка», где точно пойманы кадры советской эпохи и 1990-х годов. Выставка расположилась на территории «Руины» МУАРа (Государственный музей архитектуры им. А. В. Щусева. Москва), где фактура стен из старинного кирпича послужила хорошим фоном для фоторабот, акцентирующих внимание на материальности вещей, на том, какое влияние вещи имеют на поведение людей. Эта выставка прозвучала бы, наверное, совершенно иначе в пространстве из стекла и бетона небоскрёбов «Москва-Сити», где прошла другая выставка этого фотографа, рассказывающая о взгляде на высокую моду из-за кулис. Белые безликие стены, глянцевые поверхности грозили превратить документальные свидетельства ушедшей эпохи в экспонаты, в объекты под музейными стёклами. Историческая же среда поддержала фотографии, и они воспринимались как окна, в которые можно бросить случайный взгляд, и увидеть за неприкрытыми занавесками кусочек чужой жизни.
Возможно, кто-то скажет, что нельзя тосковать по тем временам. Но ностальгия, как и память, полна туманов, ей свойственно выборочно относиться к прошлому. Партитура воспоминаний написана причудливой рукой. Жанр спектакля музыкальное путешествие из Екатеринбурга в Свердловск и обратно уравновешивает дерзкую в своей откровенности и достоверности поэзию Бориса Рыжего. Наполняет музыкой резкую правду слов, от которой как от яркого света хочется прищуриться, дабы не рассеялись туманы ностальгии и памяти.
В основе спектакля блюз-опера Сергея Никитина, который положил на музыку стихи Бориса Рыжего. Позже добавились узнаваемые мотивы и звуки джаз-банда милиционеров, выкрики пионерского горна, мерный стук колёс поезда, какофония городской жизни с автомобильными гудками, трелями милицейских свистков, криками, смехом, разговорами. Стихи пропеваются на разные лады, в разных ритмах, с разными интонациями. Спектакль создан стажёрской группой театра, создающие вместе калейдоскоп разных школ и стран. Сама поэзия Б. Рыжего причудливо музыкальна: она словно построена на умолчаниях, которые звучат душераздирающе громко.
Спектакль обрушивает лавину гиперреальных черт и деталей на тех, для кого 80-е и 90-е годы прошлого века так же далеки как Куликовская битва (для них в программке словарик с переводом непонятных слов другая страна, другой язык). А тем, кто застал ту эру, показывает её как экспонат краеведческого музея, подчёркивая типичное и характерное. Проводница в исполнении юной актрисы из Франции со своеобразной манерой речи, будто привезённой из разных мест, объявляя каждую остановку на нашем пути следования, приоткрывает двери в дома с наклеенными объявлениями и развевающейся бахромой телефонных номеров, окна в квартиры, подъезды общежитий с перегоревшими лампочками, магазины с табличками «учёт», автомобильные дверцы милицейских «воронков».
Возникает знакомое и сумрачное ощущение как от старой одежды на вешалках в пыльном шкафу, который не открывали долгие годы. Она словно помнит силуэты и изгибы тел своих владельцев, но от лёгкого прикосновения это чувство тает под пальцами, рукав, помнящий острый изгиб локтя, падает от тяжести старой выцветшей ткани. Чувственную грань между памятью и вещами, удаётся ухватить немногим. Для этого нужно иметь тонкое ощущение взаимовлияния людей и вещей, их окружающих, чуткость ко времени. «Пустое» пространство, искусственно воссоздающее эпоху, имеет шанс остаться просто декорацией, без собственного лица, без характера, без запахов времени. Должен возникнуть контекст, играющий роль свиты при короле.
Спектакль «Рыжий» обжил один из двух узких залов с массивными колоннами в старом доме Мастерской. «Промышленной зоны красивый и первый певец» Борис Рыжий верил, что « мы живём по кругу, не умираем никогда ». Круг, движение, поезд, возможность уехать, невозможность сбежать. Театр всё это собрал воедино; здесь время не остановлено, Оно течет бесконечно как мелкий песок сквозь пальцы, а сменяющиеся пейзажи хранят образы, ракурсы и силуэты. Владимир Максимов поставил на рельсы амфитеатр, превратив его в поезд. Рельсы идут по кругу, но их обступают всё новые остановки, годы, лица. Марта Шарлай писала о поэзии Бориса Рыжего и жизни как об источниках одного для другого: «Нет ни малейшей театральной ноты [ ] в стихах Рыжего всё здесь настоящее, такое, какое есть, без оговорок и поблажек». Театр балансирует на грани настоящего слова и театральной игры. Путь из Свердловска в Екатеринбург проживает не один, а несколько поэтов. Как в его же стихотворении «три женщины. Три школьницы. Одна / с косичками, другая в платье строгом, / закрашена у третьей седина. / За всех троих отвечу перед богом ».
Из зарисовок с натуры: «Он обладал неуловимой зековской пластикой, приблатнённой походкой и агрессивной манерой выражаться», и рядом: «сухощавый, элегантный, мнительно самолюбивый, как молодой Д'Артаньян, и в то же время приветливый, он был обаятелен и хорош собой». Должен ли театр пытаться это показать? и да и нет. Настолько, насколько внешнее отсвечивает сущностное, наносит рубец внутри, по сердцу. Как шрам обозначен вскользь брошенным жестом руки, вытирающей слезу. Играющие поэта делают этот жест именно вскользь, «без ножа», словно в дрёме отгоняя комара. В спектакле говорится о смерти через тягу к жизни. Но смерть следует по тем же рельсам с большей скоростью. «У вас 6 минут» сообщает проводница на следующей станции. За жёсткой структурой спектакля, рассчитанной по минутам, кроется такая же структура каждой человеческой жизни. На каждую сцену отведено столько-то времени. Ни минутой больше. Дальше «осторожно, двери закрываются». И опять полетят бетонные заборы с неизменным во все времена «Цой жив». Следующая остановка, а там атакующие поезд тётки с клетчатыми сумками, торгующие всем чем угодно, от алкоголя до огромных мягких игрушек. Они сами напоминают замученного медведя на привязи у фотографа. Их шкуры-шубы, за одну свою жизнь перенесли множество трансформаций. Побывали новенькими, на которые копили годами деньги, потом были перешиты для ребёнка, позже превратились в шапки и воротники, возможно, побывали хвостами лисичек и ушками зайчиков для детских утренников, но снова, как ртуть, собрались из всех шкафов, антресолей и ящиков, воедино и стали большой шкурой уставшего зверя, пережившего много жизней. Этот круговорот вещей в природе оставляет на них отпечаток многих рук и жизней, отяжеляя их памятью. Они висят поникшими сумками-авоськами в руках у очереди, стоящей неизвестно зачем. Хвост очереди змеей извивается, устало вздыхает и отпадает от страшного удара «учёт». В эти очереди стремились, даже не зная, что их там ждёт. В этих очередях можно разглядеть всех жителей города Бориса Рыжего: женщин, проживших всю жизнь в общежитии, соседей, ментов, слесарей, их жён, самого Рыжего на вокзале, у общаги, в парке, в промзоне, в психушке, на крыше, во сне и в полёте.
В стихах у Бориса Рыжего много неба. Его любимый персонаж печальный Ангел. И особое место в стихах заполняют облака (обычно синие) и чаще всего они «летят»: «И те, кого я сочинил, / плюс эти, кто взаправду жил, / и этот двор, и этот дом / летят на фоне голубом, / летят неведомо куда / красивые как никогда». Ощущение полёта театр передаёт с горькой иронией, чуть по-детски когда достаточно оказаться на плечах отца, чтобы земля осталась далеко внизу; а полёт на качелях заставляет забыть о земном притяжении. Горькая она потому, что тяга к небу у поэта Бориса Рыжего закончилась полётом, длинной в секунду (он повесился на своём балконе в апреле 2002 года). Балконы, крыши, карнизы, облака это и есть мир тонко и остро чувствующих юношей, полирующих свою кровь до кровотечения.
Столетие назад стихи писались об ожидании Прекрасной дамы, незнакомой и далёкой. Борис Рыжий о возлюбленной (земной и реальной) вспоминает, расставшись. Поэзия Рыжего нескончаемое оглядывание на свою жизнь. Нет не только будущего, но и настоящего. Настоящего нет потому, что оно стремительно проносится мимо.
Как надписи с названиями станций на перронах.
Татьяна Круковская, «Сцена, № 2 (64)», 2010
- Елена Алдашева о том, как гоголевская «Женитьба» у Каменьковича превратилась в «Совершенно Невероятное Событие» и что из этого вышлоЕлена Алдашева, «Театръ», 7.05.2024
- Наполеон уже не тортНаталья Шаинян, «Театръ», 4.05.2024
- Совершенно невероятное событиеНаталия Борисова, «Porusski.me», 1.04.2024
- Сбежавший жених, или Невероятное происшествие в фотоательеТатьяна Ратькина, «Театр To Go», 27.03.2024
- «Совершенно Невероятное Событие»: женитьба середины XIX векаВячеслав Суриков, «Монокль», 18.03.2024
- «Совершенно невероятное событие»: Женитьба без любви, что кошелек без денегАлександра Горелая, «Кинорепортёр», 6.03.2024
- «Совершенно невероятное событие» Мастерская Петра ФоменкоНикита Балашов, «Ревизор.ru», 6.03.2024
- Совет да любовьСофия Шапенко, «Театральный журнал», 4.03.2024
- Зрителей возвращают в старинуЕлизавета Авдошина, «Независимая газета», 26.02.2024
- «Совершенно Невероятное Событие»: «Мастерская Фоменко» на конеИрина Петровская-Мишина, «Musecube», 26.02.2024
- «Совершенно невероятное событие»: смертельный бракНаталья Витвицкая, «Ведомости», 22.02.2024
- В «Мастерской Петра Фоменко» сыграли «Женитьбу»Юрий Юдин, «Российская газета», 21.02.2024
- Парадоксы, карнавал женихов и дочь Сергея Бодрова в роли невесты: в афише «Мастерской Петра Фоменко» появился спектакль по пьесе Гоголя «Женитьба»«ВТБRussia», 19.02.2024
- В «Мастерской Петра Фоменко» гоголевскую «Женитьбу» превратили в «Совершенно Невероятное Событие»Светлана Хохрякова, «Московский комсомолец», 19.02.2024
- Боль и радость двадцать третьего годаМария Музалевская, 10.2023
- Спектакль «Двадцать третий»Лариса Каневская, «Мнение», 8.04.2023
- Юрий Буторин: «Театр не должен быть оратором эпохи»Анна Сиротина, «Философия отдыха», 04.2023
- Другой век, другая странаЕлена Шаина, «Театр To Go», 22.03.2023
- Больно смотретьНаталья Витвицкая, «Экран и сцена», 16.03.2023
- Мир на выдохеТатьяна Власова, «Театрал», 14.03.2023
- Спектакль «Двадцать третий»: поздний Ремарк на сцене Мастерской ФоменкоТатьяна Михальская, «Cabinet de l'art», 6.03.2023
- «Двадцать третий»: чёрный обелиск «Мастерской Фоменко»Ирина Мишина, «Musecube», 6.03.2023
- Обелиск на продажуОльга Фукс, «Петербургский театральный журнал. Блог», 23.02.2023
- И дольше века длится годДарья Андреева, «Сноб», 17.02.2023
- «Двадцать третий»: драма безвременья в жанре кабареКсения Стольная, «Ведомости», 17.02.2023
- В Мастерской Петра Фоменко состоялась премьера спектакля «Двадцать третий»Инга Бугулова, «Российская газета», 15.02.2023
- Черно-красно-желтый обелискМарина Шимадина, «Коммерсант», 15.02.2023
- На одном дыхании актеров и зрителейДмитрий Буткевич, «Радио «Ъ FM»», 15.02.2023
- Времена не выбирают. В «Мастерской Петра Фоменко» «перечитали» «Черный обелиск»Рита Долматова, «На западе Москвы», 14.02.2023
- Три цвета черного обелискаМарина Райкина, «Московский комсомолец», 14.02.2023
- В «Мастерской Петра Фоменко» прошла премьера спектакля «Двадцать третий»Александра Сидорова, «Бизнес FM», 13.02.2023
- «Двадцать третий»: бессмертный Ремарк в Мастерской Петра ФоменкоВалерия Вербинина, «Москультура», 12.02.2023
- Премьера спектакля «Двадцать третий»: Каменькович показывает неизвестного в театре РемаркаОльга Романцова, «ТАСС», 11.02.2023
- В «Мастерской Фоменко» расскажут «историю одной запоздалой молодости»Елена Алдашева, «Театр.», 10.02.2023
- «Мой Брель»: вайбы в «Мастерской Фоменко»Ирина Мишина, «Musecube», 8.11.2022
- Елена Алдашева о том, зачем три актёра «Мастерской Фоменко» исполняют песни Бреля «в роли самих себя»Елена Алдашева, «Театр.», 7.11.2022
- «Мой Брель»4.11.2022
- В «Мастерской Фоменко» появится «спектакль-концерт» о Жаке БрелеЕлена Алдашева, «Театр.», 4.11.2022
- «Все-таки это — гимн жизни»Анна Кулакова, «Зонг медиа», 22.11.2021
- Выйти из сумракаЛариса Каневская, «Мнение», 23.03.2021
- Увидеть – не значит понятьСветлана Бердичевская, «Экран и Сцена», 18.12.2020
- Парное интервью: Полина Кутепова и Юрий Буторин отвечают на 10 вопросов о театре, любви и внутренней слепотеЮлия Ахметова, «Esquire», 16.12.2020
- Поднимите ей векиМарина Шимадина, «Театрал», 31.10.2020
- Самого главного глазами не увидишь: «Молли Суини» в Мастерской Петра ФоменкоЮлия Зу, «Musecube», 29.10.2020
- От какого театра мы отказываемсяМарина Токарева, «Новая газета», 28.10.2020
- Спасение утопающихЕлена Шаина, «Театр To Go», 24.10.2020
- «Молли Суини» в Мастерской Фоменко: спектакль, который учит принимать мир, не глядяInner Emigrant, «Ваш досуг», 23.10.2020
- Иван Поповски выпустит спектакль по пьесе Брайана ФрилаЕкатерина Авдеева, «Театр.», 18.10.2020
- Чисто шотландские убийстваПавел Подкладов, «Ревизор.ru», 8.07.2019
- Дикие и симпатичныеВиктория Пешкова, «Культура», 4.07.2019
- Завещание Чарльза Адамса исполненоАндрей Дворецков, «Э-вести», 27.06.2019
- Король Лир, да здравствует король!Елизавета Маркова, «Musecube.org», 17.04.2019
- Трагедия наследияЛюдмила Привизенцева, «Зонд Новости», 20.03.2019
- Слепых ведут безумцыЛариса Каневская, «Мнение», 19.03.2019
- Шах белому королюВиктория Пешкова, «Культура», 13.03.2019
- Вонючая левретка лести: в чем трагедия Лира?Алёна Витшас, «Русский блоггер», 1.03.2019
- Лишь ветер и дождь – в Мастерской Петра Фоменко поставили «Короля Лира»Павел Подкладов, «Ревизор.ru», 1.03.2019
- Что вышло из «ничего»Марина Токарева, «Новая газета», 25.02.2019
- «Король Лир». Разбираем новый спектакль «Мастерской Петра Фоменко»«Информационный портал mos.ru», 23.02.2019
- Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый корольЕлизавета Авдошина, «Независимая газета», 18.02.2019
- В «Мастерской Петра Фоменко» снова ШекспирЮлия Зу, «Musecube.org», 17.02.2019
- Возвращение в «Египетские ночи»Светлана Наборщикова, «Известия», 12.02.2018
- Эротический египетский анекдот в Театре ФоменкоНаталья Анисимова, «Русский блоггер», 11.02.2018
- «Условная» любовь: «Египетские ночи» на сцене Мастерской Петра ФоменкоМария Наумова, «Типичная Москва», 9.02.2018
- В театре «Мастерская Петра Фоменко» возобновили спектакль «Египетские ночи»Анжелика Заозерская, «Вечерняя Москва», 8.02.2018
- Чего не было, того не былоЗоя Апостольская , «Российская газета», 24.11.2016
- «Тополя»Анастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 12.10.2016
- Винтаж: Братская ГЭСЕлена Дьякова, ««Новая газета»», 30.09.2016
- Киноспектакль «Тополя» в «Мастерской Петра Фоменко» остался без фокусаГригорий Заславский, «Независимая газета», 28.07.2016
- «Тополя»Наталья Витвицкая, «Ваш досуг», 28.06.2016
- То ли девушка, а то ли — виденьеИрина Шведова, «Московская правда», 28.06.2016
- Расскажи о любви. ПроникновенноАнжелика Заозерская, «Вечерняя Москва», 19.06.2016
- Dolce vita советской эпохиНаталья Васильева, «Известия», 17.06.2016
- «Были и есть только тополя»: спектакль-кинофильм Мастерской Петра ФоменкоАнастасия Каменская, «Buro 24/7», 16.06.2016
- Спектакль-кинофильм «Тополя» представит Мастерская Петра Фоменко«РИА Новости», 15.06.2016
- Сон в летнюю ночьВалентина Федорова, «Планета Красота, № 5-6», 10.2015
- Чарующий «Сон
»Ирина Шведова, «Московская правда», 25.09.2015
- Дыша духами и туманамиЗоя Апостольская , «Российская газета», 15.09.2015
- Укол счастьемСветлана Бердичевская, «Экран и Сцена», 31.07.2015
- «Мир головокружительной свободы»Алексей Бартошевич, «Экран и Сцена», 31.07.2015
- Сон в летнюю ночьНаталья Витвицкая, «Ваш досуг», 22.07.2015
- Ночные забавыМария Юрченко, «http://portal-kultura.ru», 22.07.2015
- Это был не сон?Марина Шимадина, «http://ptj.spb.ru», 20.07.2015
- Балканское бароккоПавел Руднев, «www.teatrall.ru», 4.07.2015
- Полет во сне и наяву: герои Шекспира совершили побегЕлена Смородинова, «Вечерняя Москва», 3.07.2015
- «Полета вольное упорство»Ольга Егошина, «Новые Известия», 25.06.2015
- «Зовут меня Рыло, я вышел на сцену…»Марина Токарева, «Новая газета», 24.06.2015
- Цирковые таланты пошли на пользу ШекспируГригорий Заславский, «Независимая газета», 22.06.2015
- Русские вопросыАлексей Семенов, «Псковская губерния», 19.11.2014
- Пять троп «фоменок»Галина Шматова, «Экран и Сцена», 07.2014
- «Заходите, заходите»: ужин с призракамиНаталья Витвицкая, «vashdosug.ru», 17.01.2013
- Попытка эпитафииКсения Ларина, «Новое время (The New Times)», 17.09.2012
- Выпито до днаМария Седых, «Итоги», 23.07.2012
- Грамоте обученГлеб Ситковский, «Ведомости», 18.07.2012
- Пока варился суп…Ася Иванова, «Вечерняя Москва», 17.07.2012
- Мастерская Петра Фоменко пригласила на свадьбуАлла Шевелева, «Известия», 16.07.2012
- «Заходите-заходите»: 105-я страница про любовьЕлена Рыбакова, «Ваш досуг», 11.07.2012
- Спектакль по роману Меира Шалева покажут в «Мастерской Петра Фоменко»Наталья Курова, «РИА-Новости. Weekend», 29.06.2012
- Сын троих отцов в центре мирозданияСветлана Полякова, «Новые Известия», 25.06.2012
- Феномен «фоменок» как явлениеА. Калько, «Слава Севастополя», 12.06.2012
- Кого любить, кому поверить?Ольга Игнатюк, «Москвичка», 2.02.2012
- Русский человек на deja vuРоман Должанский, «Коммерсант», 15.12.2011
- Не как в сказкеГригорий Заславский, «Независимая газета», 12.12.2011
- Русский человек на rendez-vousАнна Банасюкевич, «TimeOut Москва», 2.12.2011
- «Русский человек на рандеву»Алексей Киселев , «Maptype.com», 12.2011
- Что русскому здоровоОльга Фукс, «Ведомости», 30.11.2011
- Мастерская Петра Фоменко: молодые на rendez-vousМарина Шимадина, «Ваш досуг», 23.11.2011
- Игра в классикаМария Седых, «Итоги», 14.11.2011
- Театр утешительных ассоциацийЕлена Ковальская, «Афиша», 10.11.2011
- Лишние людиОльга Егошина, «Новые Известия», 7.11.2011
- Новое поколение на rendez-vousГалина Шматова, «Экран и Сцена (№ 20)», 11.2011
- Бурление вешних водЕлена Губайдуллина, «Известия», 28.10.2011
- Рандеву с ТургеневымАнна Гордеева, «Московские новости», 27.10.2011
- «Русский человек на rendez-vous»: доигралисьНаталья Витвицкая, «vashdosug.ru», 24.10.2011
- Ученики мастерской Фоменко по-хулигански отчитаются «Вешними водами»«РИА-Новости», 21.10.2011
- Колесо обозренияСветлана Щагина, «Петербургский театральный журнал, № 3 (61)», 09.2010
- Наши в ДублинеБорис Павлович, «Петербургский театральный журнал», 07.2010
- Разговор об эпохеМария Хализева, «Экран и Сцена (№ 10, 2010)», 05.2010
- РыжийМария Хализева, «TimeOut (№ 17)», 05.2010
- В «Мастерской Петра Фоменко» состоялась премьера спектакля «Рыжий»Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 26.04.2010
- Оттенки РыжегоВячеслав Шадронов, «Частный корреспондент (www.chaskor.ru)», 8.04.2010
- «Как хорошо мы плохо жили»Екатерина Васенина, «Новая газета», 2.04.2010
- «Как хорошо мы плохо жили
»Ирина Алпатова, «Культура», 1.04.2010
- Ни при чемДина Годер, «Время новостей», 31.03.2010
- Борис Рыжий в театре ФоменкоМарина Тимашева, «Радио Свобода», 26.03.2010
- В стране ментов и воровОльга Егошина, «Новые Известия», 25.03.2010
- Локальный СтиксАлена Карась, «Российская газета», 24.03.2010
- «Рыжий»: back to the USSRАлена Данилова, «Ваш досуг», 20.03.2010
- Бывают странные сближенья
Татьяна Круковская, «Сцена, № 2 (64)», 2010
- В ритме ДжойсаСергей Конаев, «Экран и Сцена (№ 7)», 04.2009
- Хроника одного дняМарина Гаевская, «Культура», 5.03.2009
- Театральное изложение запрещенного романаГалина Шматова, «Театральная Жизнь (№ 3, 2009)», 03.2009
- День, жизнь и вечностьАлена Данилова, «Театрал (Театральные Новые Известия)», 03.2009
- В Мастерской Петра Фоменко состоялась премьера «Улисса»Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 19.02.2009
- Двое из Дублина«Итоги», 9.02.2009
- Два слова о вечностиАлена Данилова, «Новые Известия», 4.02.2009
- «Улисс» в «Мастерской Петра Фоменко»Видмантас Силюнас, «OpenSpase.ru», 4.02.2009
- «Улисс» в «Мастерской Петра Фоменко»Видмантас Силюнас, «OpenSpace.Ru», 4.02.2009
- Евгений Каменькович: «Я не считаю наш путь единственно верным»«Частный корреспондент», 4.02.2009
- Театр одного романаРоман Должанский, «Коммерсант», 4.02.2009
- Хитрый УлиссАлена Карась, «Российская газета», 4.02.2009
- «Мастерская Петра Фоменко» совершила одиссеюАлла Шендерова, «infox.ru», 3.02.2009
- Вес взят. А зачем?Марина Давыдова, «Известия», 3.02.2009
- Пенелопа, поборовшая УлиссаОльга Романцова, «Газета», 3.02.2009
- Средний слойДина Годер, «Время новостей», 3.02.2009
- Берег утопииДмитрий Бавильский, «Частный корреспондент (www.chaskor.ru)», 2.02.2009
- Попытка полетаНаталья Старосельская, ««Страстной бульвар, 10»», 01.2008