Что вышло из «ничего»
Евгений Каменькович поставил «Короля Лира»
Пролог
Известно: когда режиссер выбирает для постановки «Короля Лира», у него есть потребность разобраться в отношениях с жизнью — внутренней и внешней. Рискну предположить, Евгений Каменькович не исключение. «Лир» — пьеса-испытание, себя в первую очередь. К постановке привлечена немалая часть труппы «Мастерской Петра Фоменко», от стажеров до сорежиссеров — исполнителей главных ролей Карэна Бадалова и Юрия Буторина; похоже, объединительная задача в этом спектакле про разъединение всех и вся — не из последних. Эпиграфом стоит толстовское (из его попытки пересказа пьесы): «Мы должны повиноваться тяжести печального времени и высказать то, что мы чувствуем, а не то, что должны сказать». Важнейшее здесь — «тяжесть печального времени», которому Каменькович стремится оппонировать. Как известно, Толстой ненавидел Барда, но, обрушившись на его «незаслуженную славу», случайно затронул самый стержень пьесы — «неправда великое зло». Режиссер как будто учитывает в своей работе более чем скептический взгляд Льва Толстого на Шекспира и переключает жанр: первый акт скорее черный фарс, трагедию финала еще надо извлечь из воздуха разнообразных событий. Герои выходят на сцену, как условия задачи: характеры даны. Каменькович ставит историю о банальности зла, о его непобедимой — и нарядной — нормативности. Лир в исполнении Карэна Бадалова — обаятелен, мягок, его тихие монологи слышней, чем открытая ярость.
— Старик, что ты задумал?! — бросает Кент, Юрий Буторин, и за фамильярной репликой вырастает история чудачества, обернувшегося роковой ошибкой. «Не отдавай короны!» — не страшится сказать Кент королю на пороге изгнания. Тем отвечая на вопрос, каким правителем был Лир (ведь короля играет свита), а Кент, Глостер и Шут — единственные, кто сохранил верность в политическую непогоду. Шекспир, лишая героя власти, уважения, одежды и всех надежд, демонстрирует нам, какой трагедией оборачивается отречение, если оно выговаривает себе условия. От гневной одинокой растерянности к финальному просветлению ведет Бадалов своего героя. «Лир» — пьеса, которая создала образ вечного метафорического сиротства и прославила изгойство, пьеса, где Шекспир воплотил одно из озарений Блаженного Августина: человек лишь еще одна вещь, охваченная отчаянием, и это тоже играет Бадалов.
Текст
Живет на сцене в переводе Осии Сороки. Но в программке к спектаклю стоит многозначительная фраза-реверанс: «Понимание текста было бы невозможно без переводов, сделанных » и дальше фамилии всех, кто так или иначе «внес вклад» — от Кузмина и Пастернака до Дины Додиной и Григория Кружкова. Видимо, Каменькович, добиваясь прозрачности, сличал множество вариантов. И хотя спектакль идет три с половиной часа, в тексте нет петель, отступлений, многословия изначальных пяти актов. Сценический вариант — ясная история, в которой сюжет разворачивается стремительно, как в кино, и в чем загадка рокового заблуждения, здесь не так важно, как его последствия. Так или иначе, оттенки разных переводов, переливаясь смысловой радугой, обогащают палитру спектакля. Но дело не только в этом: трудный текст режиссерски решен временами так точно, что обретает невесомость. Чего стоит, скажем, сцена, в которой Эдмунд обманывает Эдгара: они борются, бодаясь и шутя, привычно и, казалось бы, доверчиво, а лживые слова слетают впроброс.
Сценография
Цветовое решение Александра Боровского само по себе постановочно: черное и белое. Белый полукруг-помост в центре и черная коробка почти целиком раздетой сцены. Белые платформы, на которых персонажи резко выезжают на первый план и резко уходят на кулисы (недавно использовал Могучий в своей «Грозе»), здесь открыто работают на динамику событий. В костюмах (Мария Боровская) те же цвета добра и зла, но черные души носят оба цвета, Корделия и Лир в белом. И еще Боровский сделал «говорящий» занавес: широкие полоски темно-серого бархата. Они раздуются, похожие на мухоловку, станут дверными щелями, в которые подсматривает двор, в этих кусках ткани, выпирающих телами, будут бешено биться в сражении.
Гонерилья и Регана
Две прекрасные рыжие бесовки. Их живописность самодостаточна, при этом они так изначально и очевидно дурны, что можно предположить: младшая сестра, в отличие от отца, знала, какие они на самом деле, потому и не захотела принять известный сценарий; не желанию короля бросила вызов Корделия, а тайной лживости сестер. У Гонерильи (Полины Кутеповой) захватит дыхание, когда она станет произносить хвалебную речь, а потом, обретя свой «кусок», не раз оступится, пытаясь забраться на ступеньку повыше, будет качаться, терять равновесие и снова ступать туда же. Кутепова проходит со своей героиней путь от неуверенного неповиновения до чудовищной уверенности — но и гонит отца, и обольщает Эдмунда, и травит сестру изящно. Может быть, слишком. Регана (Серафима Огарева) сразу выходит кроткой беспощадной ведьмой. Отсутствие оттенков делает ее почти маской. Лир, отринув власть, как принято считать, теряет рассудок, но настоящими безумицами становятся его власть имущие дочери, бурно утрачивая границы реальности, без оглядки погружаясь в зло. Корделия пряма, как ее прямые волосы, летящие в танце. Она шаловлива, ластится к отцу, но ее упрямый выбор — свобода чувства, именно это играет Дарья Коныжева. Над плечом у нее вначале задорно топорщится белая оборка, потом, в финале, эта оборка одиноким крылом будет выпирать на спине.
Ансамбль
Во многом определяет удачу спектакля. От Шута Александра Мичкова до Глостера Томаса Моцкуса. От центра зла, пружины спектакля (так выстроил режиссер) Эдмунда (Андрей Миххалев), до его брата Эдгара, нищего Тома (Юрий Титов). Здесь внятно подчеркнута связь побочного сюжета с основным. Глостера ослепляют, но слеп Лир, оба они жертвы своих заблуждений, на братьях здесь держится столько же, сколько на сестрах, — за этими зеркальными отражениями особо следит постановщик.
Главная метафора
В щелочки занавеса, спиной к нам, придворные наблюдают, как готовится к выходу король. Он выходит, таща за собой на канатах, с усилием, карту королевства, чтобы начать его кромсать, делить. В финале на сцене соберутся уцелевшие. Лир появится среди них, таща за собой в простыне тело Корделии. С тем же неимоверным усилием. И эта сценическая рифма — центральный акцент спектакля. И фраза-ключ, не раз повторяемая, «из ничего не выйдет ничего», повиснет над сценой схватывающей горло пустотой.
Нерешенные вопросы
Почему Лир разделил страну и раздал королевство? Почему старшие сестры, такие смирные при короле-отце, как только получили власть, обратились в дьяволиц? И что хотел сказать Шекспир о свойствах жизни, погубив в финале столько персонажей — как прекрасных, олицетворяющих добро, так и чудовищных, воплощающих зло? Ни на один из этих вопросов спектакль как будто не отвечает. Тем не менее это одна из самых удачных постановок Шекспира на московской сцене за последние годы. Почему? Потому что Каменькович создал полный жизни, эмоций, страстей шекспировский спектакль, а российская сценическая практика показывает: сделать это очень трудно.
Источник: «Новая газета»
Известно: когда режиссер выбирает для постановки «Короля Лира», у него есть потребность разобраться в отношениях с жизнью — внутренней и внешней. Рискну предположить, Евгений Каменькович не исключение. «Лир» — пьеса-испытание, себя в первую очередь. К постановке привлечена немалая часть труппы «Мастерской Петра Фоменко», от стажеров до сорежиссеров — исполнителей главных ролей Карэна Бадалова и Юрия Буторина; похоже, объединительная задача в этом спектакле про разъединение всех и вся — не из последних. Эпиграфом стоит толстовское (из его попытки пересказа пьесы): «Мы должны повиноваться тяжести печального времени и высказать то, что мы чувствуем, а не то, что должны сказать». Важнейшее здесь — «тяжесть печального времени», которому Каменькович стремится оппонировать. Как известно, Толстой ненавидел Барда, но, обрушившись на его «незаслуженную славу», случайно затронул самый стержень пьесы — «неправда великое зло». Режиссер как будто учитывает в своей работе более чем скептический взгляд Льва Толстого на Шекспира и переключает жанр: первый акт скорее черный фарс, трагедию финала еще надо извлечь из воздуха разнообразных событий. Герои выходят на сцену, как условия задачи: характеры даны. Каменькович ставит историю о банальности зла, о его непобедимой — и нарядной — нормативности. Лир в исполнении Карэна Бадалова — обаятелен, мягок, его тихие монологи слышней, чем открытая ярость.
— Старик, что ты задумал?! — бросает Кент, Юрий Буторин, и за фамильярной репликой вырастает история чудачества, обернувшегося роковой ошибкой. «Не отдавай короны!» — не страшится сказать Кент королю на пороге изгнания. Тем отвечая на вопрос, каким правителем был Лир (ведь короля играет свита), а Кент, Глостер и Шут — единственные, кто сохранил верность в политическую непогоду. Шекспир, лишая героя власти, уважения, одежды и всех надежд, демонстрирует нам, какой трагедией оборачивается отречение, если оно выговаривает себе условия. От гневной одинокой растерянности к финальному просветлению ведет Бадалов своего героя. «Лир» — пьеса, которая создала образ вечного метафорического сиротства и прославила изгойство, пьеса, где Шекспир воплотил одно из озарений Блаженного Августина: человек лишь еще одна вещь, охваченная отчаянием, и это тоже играет Бадалов.
Текст
Живет на сцене в переводе Осии Сороки. Но в программке к спектаклю стоит многозначительная фраза-реверанс: «Понимание текста было бы невозможно без переводов, сделанных » и дальше фамилии всех, кто так или иначе «внес вклад» — от Кузмина и Пастернака до Дины Додиной и Григория Кружкова. Видимо, Каменькович, добиваясь прозрачности, сличал множество вариантов. И хотя спектакль идет три с половиной часа, в тексте нет петель, отступлений, многословия изначальных пяти актов. Сценический вариант — ясная история, в которой сюжет разворачивается стремительно, как в кино, и в чем загадка рокового заблуждения, здесь не так важно, как его последствия. Так или иначе, оттенки разных переводов, переливаясь смысловой радугой, обогащают палитру спектакля. Но дело не только в этом: трудный текст режиссерски решен временами так точно, что обретает невесомость. Чего стоит, скажем, сцена, в которой Эдмунд обманывает Эдгара: они борются, бодаясь и шутя, привычно и, казалось бы, доверчиво, а лживые слова слетают впроброс.
Сценография
Цветовое решение Александра Боровского само по себе постановочно: черное и белое. Белый полукруг-помост в центре и черная коробка почти целиком раздетой сцены. Белые платформы, на которых персонажи резко выезжают на первый план и резко уходят на кулисы (недавно использовал Могучий в своей «Грозе»), здесь открыто работают на динамику событий. В костюмах (Мария Боровская) те же цвета добра и зла, но черные души носят оба цвета, Корделия и Лир в белом. И еще Боровский сделал «говорящий» занавес: широкие полоски темно-серого бархата. Они раздуются, похожие на мухоловку, станут дверными щелями, в которые подсматривает двор, в этих кусках ткани, выпирающих телами, будут бешено биться в сражении.
Гонерилья и Регана
Две прекрасные рыжие бесовки. Их живописность самодостаточна, при этом они так изначально и очевидно дурны, что можно предположить: младшая сестра, в отличие от отца, знала, какие они на самом деле, потому и не захотела принять известный сценарий; не желанию короля бросила вызов Корделия, а тайной лживости сестер. У Гонерильи (Полины Кутеповой) захватит дыхание, когда она станет произносить хвалебную речь, а потом, обретя свой «кусок», не раз оступится, пытаясь забраться на ступеньку повыше, будет качаться, терять равновесие и снова ступать туда же. Кутепова проходит со своей героиней путь от неуверенного неповиновения до чудовищной уверенности — но и гонит отца, и обольщает Эдмунда, и травит сестру изящно. Может быть, слишком. Регана (Серафима Огарева) сразу выходит кроткой беспощадной ведьмой. Отсутствие оттенков делает ее почти маской. Лир, отринув власть, как принято считать, теряет рассудок, но настоящими безумицами становятся его власть имущие дочери, бурно утрачивая границы реальности, без оглядки погружаясь в зло. Корделия пряма, как ее прямые волосы, летящие в танце. Она шаловлива, ластится к отцу, но ее упрямый выбор — свобода чувства, именно это играет Дарья Коныжева. Над плечом у нее вначале задорно топорщится белая оборка, потом, в финале, эта оборка одиноким крылом будет выпирать на спине.
Ансамбль
Во многом определяет удачу спектакля. От Шута Александра Мичкова до Глостера Томаса Моцкуса. От центра зла, пружины спектакля (так выстроил режиссер) Эдмунда (Андрей Миххалев), до его брата Эдгара, нищего Тома (Юрий Титов). Здесь внятно подчеркнута связь побочного сюжета с основным. Глостера ослепляют, но слеп Лир, оба они жертвы своих заблуждений, на братьях здесь держится столько же, сколько на сестрах, — за этими зеркальными отражениями особо следит постановщик.
Главная метафора
В щелочки занавеса, спиной к нам, придворные наблюдают, как готовится к выходу король. Он выходит, таща за собой на канатах, с усилием, карту королевства, чтобы начать его кромсать, делить. В финале на сцене соберутся уцелевшие. Лир появится среди них, таща за собой в простыне тело Корделии. С тем же неимоверным усилием. И эта сценическая рифма — центральный акцент спектакля. И фраза-ключ, не раз повторяемая, «из ничего не выйдет ничего», повиснет над сценой схватывающей горло пустотой.
Нерешенные вопросы
Почему Лир разделил страну и раздал королевство? Почему старшие сестры, такие смирные при короле-отце, как только получили власть, обратились в дьяволиц? И что хотел сказать Шекспир о свойствах жизни, погубив в финале столько персонажей — как прекрасных, олицетворяющих добро, так и чудовищных, воплощающих зло? Ни на один из этих вопросов спектакль как будто не отвечает. Тем не менее это одна из самых удачных постановок Шекспира на московской сцене за последние годы. Почему? Потому что Каменькович создал полный жизни, эмоций, страстей шекспировский спектакль, а российская сценическая практика показывает: сделать это очень трудно.
Источник: «Новая газета»
Марина Токарева, «Новая газета», 25.02.2019
- Елена Алдашева о том, как гоголевская «Женитьба» у Каменьковича превратилась в «Совершенно Невероятное Событие» и что из этого вышлоЕлена Алдашева, «Театръ», 7.05.2024
- Наполеон уже не тортНаталья Шаинян, «Театръ», 4.05.2024
- Совершенно невероятное событиеНаталия Борисова, «Porusski.me», 1.04.2024
- Сбежавший жених, или Невероятное происшествие в фотоательеТатьяна Ратькина, «Театр To Go», 27.03.2024
- «Совершенно Невероятное Событие»: женитьба середины XIX векаВячеслав Суриков, «Монокль», 18.03.2024
- «Совершенно невероятное событие»: Женитьба без любви, что кошелек без денегАлександра Горелая, «Кинорепортёр», 6.03.2024
- «Совершенно невероятное событие» Мастерская Петра ФоменкоНикита Балашов, «Ревизор.ru», 6.03.2024
- Совет да любовьСофия Шапенко, «Театральный журнал», 4.03.2024
- Зрителей возвращают в старинуЕлизавета Авдошина, «Независимая газета», 26.02.2024
- «Совершенно Невероятное Событие»: «Мастерская Фоменко» на конеИрина Петровская-Мишина, «Musecube», 26.02.2024
- «Совершенно невероятное событие»: смертельный бракНаталья Витвицкая, «Ведомости», 22.02.2024
- В «Мастерской Петра Фоменко» сыграли «Женитьбу»Юрий Юдин, «Российская газета», 21.02.2024
- Парадоксы, карнавал женихов и дочь Сергея Бодрова в роли невесты: в афише «Мастерской Петра Фоменко» появился спектакль по пьесе Гоголя «Женитьба»«ВТБRussia», 19.02.2024
- В «Мастерской Петра Фоменко» гоголевскую «Женитьбу» превратили в «Совершенно Невероятное Событие»Светлана Хохрякова, «Московский комсомолец», 19.02.2024
- Боль и радость двадцать третьего годаМария Музалевская, 10.2023
- Спектакль «Двадцать третий»Лариса Каневская, «Мнение», 8.04.2023
- Юрий Буторин: «Театр не должен быть оратором эпохи»Анна Сиротина, «Философия отдыха», 04.2023
- Другой век, другая странаЕлена Шаина, «Театр To Go», 22.03.2023
- Больно смотретьНаталья Витвицкая, «Экран и сцена», 16.03.2023
- Мир на выдохеТатьяна Власова, «Театрал», 14.03.2023
- Спектакль «Двадцать третий»: поздний Ремарк на сцене Мастерской ФоменкоТатьяна Михальская, «Cabinet de l'art», 6.03.2023
- «Двадцать третий»: чёрный обелиск «Мастерской Фоменко»Ирина Мишина, «Musecube», 6.03.2023
- Обелиск на продажуОльга Фукс, «Петербургский театральный журнал. Блог», 23.02.2023
- И дольше века длится годДарья Андреева, «Сноб», 17.02.2023
- «Двадцать третий»: драма безвременья в жанре кабареКсения Стольная, «Ведомости», 17.02.2023
- В Мастерской Петра Фоменко состоялась премьера спектакля «Двадцать третий»Инга Бугулова, «Российская газета», 15.02.2023
- Черно-красно-желтый обелискМарина Шимадина, «Коммерсант», 15.02.2023
- На одном дыхании актеров и зрителейДмитрий Буткевич, «Радио «Ъ FM»», 15.02.2023
- Времена не выбирают. В «Мастерской Петра Фоменко» «перечитали» «Черный обелиск»Рита Долматова, «На западе Москвы», 14.02.2023
- Три цвета черного обелискаМарина Райкина, «Московский комсомолец», 14.02.2023
- В «Мастерской Петра Фоменко» прошла премьера спектакля «Двадцать третий»Александра Сидорова, «Бизнес FM», 13.02.2023
- «Двадцать третий»: бессмертный Ремарк в Мастерской Петра ФоменкоВалерия Вербинина, «Москультура», 12.02.2023
- Премьера спектакля «Двадцать третий»: Каменькович показывает неизвестного в театре РемаркаОльга Романцова, «ТАСС», 11.02.2023
- В «Мастерской Фоменко» расскажут «историю одной запоздалой молодости»Елена Алдашева, «Театр.», 10.02.2023
- «Мой Брель»: вайбы в «Мастерской Фоменко»Ирина Мишина, «Musecube», 8.11.2022
- Елена Алдашева о том, зачем три актёра «Мастерской Фоменко» исполняют песни Бреля «в роли самих себя»Елена Алдашева, «Театр.», 7.11.2022
- «Мой Брель»4.11.2022
- В «Мастерской Фоменко» появится «спектакль-концерт» о Жаке БрелеЕлена Алдашева, «Театр.», 4.11.2022
- «Все-таки это — гимн жизни»Анна Кулакова, «Зонг медиа», 22.11.2021
- Выйти из сумракаЛариса Каневская, «Мнение», 23.03.2021
- Увидеть – не значит понятьСветлана Бердичевская, «Экран и Сцена», 18.12.2020
- Парное интервью: Полина Кутепова и Юрий Буторин отвечают на 10 вопросов о театре, любви и внутренней слепотеЮлия Ахметова, «Esquire», 16.12.2020
- Поднимите ей векиМарина Шимадина, «Театрал», 31.10.2020
- Самого главного глазами не увидишь: «Молли Суини» в Мастерской Петра ФоменкоЮлия Зу, «Musecube», 29.10.2020
- От какого театра мы отказываемсяМарина Токарева, «Новая газета», 28.10.2020
- Спасение утопающихЕлена Шаина, «Театр To Go», 24.10.2020
- «Молли Суини» в Мастерской Фоменко: спектакль, который учит принимать мир, не глядяInner Emigrant, «Ваш досуг», 23.10.2020
- Иван Поповски выпустит спектакль по пьесе Брайана ФрилаЕкатерина Авдеева, «Театр.», 18.10.2020
- Чисто шотландские убийстваПавел Подкладов, «Ревизор.ru», 8.07.2019
- Дикие и симпатичныеВиктория Пешкова, «Культура», 4.07.2019
- Завещание Чарльза Адамса исполненоАндрей Дворецков, «Э-вести», 27.06.2019
- Король Лир, да здравствует король!Елизавета Маркова, «Musecube.org», 17.04.2019
- Трагедия наследияЛюдмила Привизенцева, «Зонд Новости», 20.03.2019
- Слепых ведут безумцыЛариса Каневская, «Мнение», 19.03.2019
- Шах белому королюВиктория Пешкова, «Культура», 13.03.2019
- Вонючая левретка лести: в чем трагедия Лира?Алёна Витшас, «Русский блоггер», 1.03.2019
- Лишь ветер и дождь – в Мастерской Петра Фоменко поставили «Короля Лира»Павел Подкладов, «Ревизор.ru», 1.03.2019
- Что вышло из «ничего»Марина Токарева, «Новая газета», 25.02.2019
- «Король Лир». Разбираем новый спектакль «Мастерской Петра Фоменко»«Информационный портал mos.ru», 23.02.2019
- Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый корольЕлизавета Авдошина, «Независимая газета», 18.02.2019
- В «Мастерской Петра Фоменко» снова ШекспирЮлия Зу, «Musecube.org», 17.02.2019
- Возвращение в «Египетские ночи»Светлана Наборщикова, «Известия», 12.02.2018
- Эротический египетский анекдот в Театре ФоменкоНаталья Анисимова, «Русский блоггер», 11.02.2018
- «Условная» любовь: «Египетские ночи» на сцене Мастерской Петра ФоменкоМария Наумова, «Типичная Москва», 9.02.2018
- В театре «Мастерская Петра Фоменко» возобновили спектакль «Египетские ночи»Анжелика Заозерская, «Вечерняя Москва», 8.02.2018
- Чего не было, того не былоЗоя Апостольская , «Российская газета», 24.11.2016
- «Тополя»Анастасия Плешакова, «Комсомольская правда», 12.10.2016
- Винтаж: Братская ГЭСЕлена Дьякова, ««Новая газета»», 30.09.2016
- Киноспектакль «Тополя» в «Мастерской Петра Фоменко» остался без фокусаГригорий Заславский, «Независимая газета», 28.07.2016
- «Тополя»Наталья Витвицкая, «Ваш досуг», 28.06.2016
- То ли девушка, а то ли — виденьеИрина Шведова, «Московская правда», 28.06.2016
- Расскажи о любви. ПроникновенноАнжелика Заозерская, «Вечерняя Москва», 19.06.2016
- Dolce vita советской эпохиНаталья Васильева, «Известия», 17.06.2016
- «Были и есть только тополя»: спектакль-кинофильм Мастерской Петра ФоменкоАнастасия Каменская, «Buro 24/7», 16.06.2016
- Спектакль-кинофильм «Тополя» представит Мастерская Петра Фоменко«РИА Новости», 15.06.2016
- Сон в летнюю ночьВалентина Федорова, «Планета Красота, № 5-6», 10.2015
- Чарующий «Сон
»Ирина Шведова, «Московская правда», 25.09.2015
- Дыша духами и туманамиЗоя Апостольская , «Российская газета», 15.09.2015
- Укол счастьемСветлана Бердичевская, «Экран и Сцена», 31.07.2015
- «Мир головокружительной свободы»Алексей Бартошевич, «Экран и Сцена», 31.07.2015
- Сон в летнюю ночьНаталья Витвицкая, «Ваш досуг», 22.07.2015
- Ночные забавыМария Юрченко, «http://portal-kultura.ru», 22.07.2015
- Это был не сон?Марина Шимадина, «http://ptj.spb.ru», 20.07.2015
- Балканское бароккоПавел Руднев, «www.teatrall.ru», 4.07.2015
- Полет во сне и наяву: герои Шекспира совершили побегЕлена Смородинова, «Вечерняя Москва», 3.07.2015
- «Полета вольное упорство»Ольга Егошина, «Новые Известия», 25.06.2015
- «Зовут меня Рыло, я вышел на сцену…»Марина Токарева, «Новая газета», 24.06.2015
- Цирковые таланты пошли на пользу ШекспируГригорий Заславский, «Независимая газета», 22.06.2015
- Русские вопросыАлексей Семенов, «Псковская губерния», 19.11.2014
- Пять троп «фоменок»Галина Шматова, «Экран и Сцена», 07.2014
- «Заходите, заходите»: ужин с призракамиНаталья Витвицкая, «vashdosug.ru», 17.01.2013
- Попытка эпитафииКсения Ларина, «Новое время (The New Times)», 17.09.2012
- Выпито до днаМария Седых, «Итоги», 23.07.2012
- Грамоте обученГлеб Ситковский, «Ведомости», 18.07.2012
- Пока варился суп…Ася Иванова, «Вечерняя Москва», 17.07.2012
- Мастерская Петра Фоменко пригласила на свадьбуАлла Шевелева, «Известия», 16.07.2012
- «Заходите-заходите»: 105-я страница про любовьЕлена Рыбакова, «Ваш досуг», 11.07.2012
- Спектакль по роману Меира Шалева покажут в «Мастерской Петра Фоменко»Наталья Курова, «РИА-Новости. Weekend», 29.06.2012
- Сын троих отцов в центре мирозданияСветлана Полякова, «Новые Известия», 25.06.2012
- Феномен «фоменок» как явлениеА. Калько, «Слава Севастополя», 12.06.2012
- Кого любить, кому поверить?Ольга Игнатюк, «Москвичка», 2.02.2012
- Русский человек на deja vuРоман Должанский, «Коммерсант», 15.12.2011
- Не как в сказкеГригорий Заславский, «Независимая газета», 12.12.2011
- Русский человек на rendez-vousАнна Банасюкевич, «TimeOut Москва», 2.12.2011
- «Русский человек на рандеву»Алексей Киселев , «Maptype.com», 12.2011
- Что русскому здоровоОльга Фукс, «Ведомости», 30.11.2011
- Мастерская Петра Фоменко: молодые на rendez-vousМарина Шимадина, «Ваш досуг», 23.11.2011
- Игра в классикаМария Седых, «Итоги», 14.11.2011
- Театр утешительных ассоциацийЕлена Ковальская, «Афиша», 10.11.2011
- Лишние людиОльга Егошина, «Новые Известия», 7.11.2011
- Новое поколение на rendez-vousГалина Шматова, «Экран и Сцена (№ 20)», 11.2011
- Бурление вешних водЕлена Губайдуллина, «Известия», 28.10.2011
- Рандеву с ТургеневымАнна Гордеева, «Московские новости», 27.10.2011
- «Русский человек на rendez-vous»: доигралисьНаталья Витвицкая, «vashdosug.ru», 24.10.2011
- Ученики мастерской Фоменко по-хулигански отчитаются «Вешними водами»«РИА-Новости», 21.10.2011
- Колесо обозренияСветлана Щагина, «Петербургский театральный журнал, № 3 (61)», 09.2010
- Наши в ДублинеБорис Павлович, «Петербургский театральный журнал», 07.2010
- Разговор об эпохеМария Хализева, «Экран и Сцена (№ 10, 2010)», 05.2010
- РыжийМария Хализева, «TimeOut (№ 17)», 05.2010
- В «Мастерской Петра Фоменко» состоялась премьера спектакля «Рыжий»Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 26.04.2010
- Оттенки РыжегоВячеслав Шадронов, «Частный корреспондент (www.chaskor.ru)», 8.04.2010
- «Как хорошо мы плохо жили»Екатерина Васенина, «Новая газета», 2.04.2010
- «Как хорошо мы плохо жили
»Ирина Алпатова, «Культура», 1.04.2010
- Ни при чемДина Годер, «Время новостей», 31.03.2010
- Борис Рыжий в театре ФоменкоМарина Тимашева, «Радио Свобода», 26.03.2010
- В стране ментов и воровОльга Егошина, «Новые Известия», 25.03.2010
- Локальный СтиксАлена Карась, «Российская газета», 24.03.2010
- «Рыжий»: back to the USSRАлена Данилова, «Ваш досуг», 20.03.2010
- Бывают странные сближенья
Татьяна Круковская, «Сцена, № 2 (64)», 2010
- В ритме ДжойсаСергей Конаев, «Экран и Сцена (№ 7)», 04.2009
- Хроника одного дняМарина Гаевская, «Культура», 5.03.2009
- Театральное изложение запрещенного романаГалина Шматова, «Театральная Жизнь (№ 3, 2009)», 03.2009
- День, жизнь и вечностьАлена Данилова, «Театрал (Театральные Новые Известия)», 03.2009
- В Мастерской Петра Фоменко состоялась премьера «Улисса»Ольга Фукс, «Вечерняя Москва», 19.02.2009
- Двое из Дублина«Итоги», 9.02.2009
- Два слова о вечностиАлена Данилова, «Новые Известия», 4.02.2009
- «Улисс» в «Мастерской Петра Фоменко»Видмантас Силюнас, «OpenSpase.ru», 4.02.2009
- «Улисс» в «Мастерской Петра Фоменко»Видмантас Силюнас, «OpenSpace.Ru», 4.02.2009
- Евгений Каменькович: «Я не считаю наш путь единственно верным»«Частный корреспондент», 4.02.2009
- Театр одного романаРоман Должанский, «Коммерсант», 4.02.2009
- Хитрый УлиссАлена Карась, «Российская газета», 4.02.2009
- «Мастерская Петра Фоменко» совершила одиссеюАлла Шендерова, «infox.ru», 3.02.2009
- Вес взят. А зачем?Марина Давыдова, «Известия», 3.02.2009
- Пенелопа, поборовшая УлиссаОльга Романцова, «Газета», 3.02.2009
- Средний слойДина Годер, «Время новостей», 3.02.2009
- Берег утопииДмитрий Бавильский, «Частный корреспондент (www.chaskor.ru)», 2.02.2009
- Попытка полетаНаталья Старосельская, ««Страстной бульвар, 10»», 01.2008