Форум

О "Счастливой Москве"

Все-таки Пегова, Карбаускас - все ростки Мастерской, а потому, думаю, вполне уместная здесь тема. Печальная, однако, донельзя. Ждала возможности посмотреть несколько месяцев, поначалу никак не могла попасть. И что же? Это даже не разочарование. С первой же минуты, с первой реплики просто ужас охватил при мысли, что смотреть это надо еще почти два часа, а выбраться из зала нет никакой возможности. Дивный платоновский сказ (хоть и далеко не лучшее его произведение) превращен в помесь "Аншлага" с дешевым агитпропом, нарезан с помощью нарочитой интонации в набор хохм и приколов, на что благодарная публика отзывается радостным смехом. Для тех же, кому хочется растрогаться, все это действо густо заливается музыкой, как неудачный салат майонезом. Прелестные песенки 20-30х г. начинают так раздражать, что когда они на минуту смолкают, то кажется, что остановился отбойный молоток. Пегова в роли героини изо всех сил старается никак не выделиться на фоне совершенно невзрачных,картонных товарищей по этому несчастью, и это ей почти удается. Однако все полно неожиданностей. Когда я уже впала в полную прострацию, изнемогши в борьбе со сном, негодованием, просто физической мукой, вдруг, не пойми откуда, явилась сцена - минут на 15, не больше, за которую я уж была готова простить все свои страдания. Пегова, лежа на высокой лавке спиной к зрителю, замотанная как куль в груду тряпья, почти в темноте и безо всякого музыкального сопровождения, одним голосом явила вдруг такую подлинную человеческую трагедию, такую истошную, звериную тоску, что я поначалу вообще не поняла, где нахожусь, настолько был сильный контраст. Поставил бы здесь режиссер точку - был бы беспроигрышный ход. Но нет же, он, похоже, не очень ведал, что творил. Потому что снова началась бестолковая, никчемная мешанина из притопов и прихлопов, снова залились динамики, про бедняжку Москву было забыто - да, конечно, текст Платонова, но роман-то не окончен, да и вообще, все это к нему почти не имеет никакого отношения. Кабаускас, конечно, видел когда-то чудную "Фро" с Пеговой. Он вообще много чего видел и слышал - и "Что за девчонку" из "Деревни", и подушку-треуголку из "Войны и мира", однако ничего, кроме готовых деталей, от духа "Мастерской" в его спектаклях нет. Но это, конечно, полбеды. Беда в том, что нет и ничего другого.