День, жизнь и вечность

Рассуждать в контексте современного театра о том, насколько разумно, пренебрегая драматургией, инсценировать вовсе не предназначенную для этого прозу, — довольно бессмысленно. Роман на сцене давно стал обычной театральной реалией. И свидетельствует это, наверное, прежде всего о кризисе актуальной драматургии, а не о специфических склонностях постановщиков. Впрочем, бывают и исключения. 

Идею поставить в театре роман Джеймса Джойса «Улисс» едва ли можно объяснить тем, что режиссер не нашел подходящей пьесы. Хотя бы только потому, что менее сценичное произведение трудно даже вообразить. Этот семисотстраничный шедевр одни — его поклонники и литературоведы — называют главным романом XX века, другие — простые смертные — самой скучной книгой на свете. Однако и те, и другие сходятся в вердикте: «Улисс» на сцене — невероятно!

Только не для Евгения Каменьковича. Видимо, сознание театрального художника устроено так, что его личное пристрастие просто не может не обрести сценическую форму. Что не всегда, конечно, дает хороший результат. Однако пристрастие к Джойсу этого режиссера стало большой удачей для театра «Мастерская Петра Фоменко».

С полистилистикой и литературностью романа Джойса, а также с его впечатляющим объемом режиссер справился в буквальном смысле — играючи. Один день дублинского еврея Леопольда Блума, который писатель проспрягал в десятке стилей, разбил на сотни мельчайших эпизодов и мириады неслучайных мыслей, Евгений Каменькович превратил в шестичасовой фейерверк актерского искусства.

Леопольда Блума с блеском играет Анатолий Горячев. Обольстительный и смешной, пошловатый и романтичный, изысканный и слащавый, его Польди изменчив, как Протей. Впрочем, эти перевоплощения построены на нюансах. Это игра без заигрывания, без пафоса и даже без особой страсти. Ведь речь идет о простом человеке, проживающем один из дней своей жизни, похожих на сотни других дней. Лицедейство тут ни к чему.

Предельно подробный — выписанный до мельчайших черточек — день в романе Джойса становится воплощением всех дней, прожитых человечеством, и стремится к бесконечности. И точно так же подробность актерской игры на сцене создает образ максимально конкретный и безграничный одновременно. Сопоставление песчинки и океана, дня и вечности, человека и человечества — та увлекательная игра, в которую вслед за Джойсом Евгений Каменькович предлагает сыграть зрителю. И она завораживает.

Юрий Буторин в роли Стивена Дедала, а также Андрей Казаков, Алексей Колубков, Олег Любимов, Владимир Топцов, Василий Фирсов и Роза Шмуклер играют так, что возникает неодолимое желание, вопреки неписаным законам драматического театра, провожать каждую сцену аплодисментами.

Но главная героиня и центр «Улисса» — конечно, Полина Кутепова в роли Молли, жены Леопольда Блума. Она появляется в первой сцене спектакля и завершает его впечатляющим финальным монологом. Ее ненавязчивая обольстительность, умение сочетать порочность с детской невинностью, гипнотическая медлительность движений и голоса — создают женщину, которая воплощает всю мировую женственность.

Единственное, чего, возможно, недостает этому во всех отношениях прекрасному спектаклю, — генеральной идеи. Свое калейдоскопичное действо режиссер завершил эффектным появлением знака бесконечности на заднике. Что больше похоже на многоточие, чем на точку. Зато «Улисс» Евгения Каменьковича — прекрасен, как настоящее дитя любви. Он смотрится на одном дыхании, очаровывает и оставляет послевкусие, с которым не хочется расставаться.