Бедный папаша

Театр «Мастерская Петра Фоменко» выпустил первую в этом сезоне премьеру — «Король Лир» в постановке Евгения Каменьковича с Карэном Бадаловым в заглавной роли.

Шекспир на фоменковской сцене — редкий гость, к встрече с ним в театре готовились серьезно, сравнивали переводы, читали шекспироведов. Возможно, именно эта серьезность и лишила спектакль знаменитого легкого дыхания, присущего этой сцене. Сценограф Александр Боровский сочинил круглый помост, который движется по рельсам из глубины сцены к зрителю и обратно. В первый раз его тяжело, по-бурлацки — веревками через плечо, выволакивает на авансцену Король Лир. 

Сразу ясно: мир – это сцена, круглая, как в шекспировском театре «Глобус», и Лир устал управлять своим театром. Он в буквальном смысле режет доли наследства дочерям, и каждая получает сектор сцены.

Полина Кутепова — Гонерилья — пробует ногой подмостки, притопывая по ним, качается на краю: рвется на сцену, но эти притязания зыбки. Ее жажда успеха не будет утоленной, она погибнет, как известно.

Погибнут и обе ее младшие сестры, и отец, и те, кого они любили или с кем враждовали. Монохромный, черно-белый спектакль несколько монотонно перечисляет эти события, а в финале все девять тел погибших живописно будут разложены по сцене. Расщепленные части сцены ездят взад-вперед, вынося новых героев и повороты сюжета, но на три с половиной часа действия одного этого приема маловато.

Среди актерских работ, против ожидания, младшее поколение переигрывает старшее. Интереснее всего наблюдать не за главными героями, а за кокетливым умником Шутом Александра Мичкова, за сумрачным лощеным снобом Освальдом, дворецким Гонерильи в исполнении Амбарцума Кабаняна, за Эдмундом Андрея Миххалева, в котором внешнее изящество, азарт и страстность убедительно свидетельствуют о справедливости его ревнивых сравнений себя, бастарда, лишенного прав, с неказистым законным сыном. Дарья Коныжева, недавно вступившая в труппу «Мастерской Петра Фоменко», в роли Корделии в этом спектакле создает образ милой, живой, порывистой девочки, близкой современным подросткам.

Несчастные отцы — что Лир Бадалова, что Глостер у Томаса Моцкуса — кажутся скорее тенями, чем героями, это игрушки рока; воли, ярости или ужаса нет даже в Лире, и все, что остается им - стенать и блуждать в сумраке сцены.

Из старших персонажей вперед выступил обычно остающийся эпизодическим лицом Герцог Олбани, муж Гонерильи. Алексей Колубков сделал своего персонажа единственным настоящим правителем.

Крепко расставив ноги, словно врастая в землю, с громовым голосом, короткими жестами, кряжистой фигурой, которую еще укрупняют широченные облачения, он выглядит героем из тех мифологических времен, к которым относится действие. Он лишил Олбани колебаний и мягкости, усилив в нем благородство, здравый смысл и излучение силы и надежности — здесь он тот, кто вернет перевернутый мир на место.

Когда-то Цветаева иронически определила «Короля Лира» как «трагедию с родственниками» — пока она так и выглядит на фоменковской сцене. Возможно, после премьерных волнений трагедия о разломе основных жизненных начал и связей обретет соразмерный Шекспиру масштаб.

Источник: «Российская газета»