Боль и радость двадцать третьего года

В феврале этого года в театре «Мастерская Петра Фоменко» Евгений Каменькович поставил спектакль о годе из жизни Германии столетней давности с очень конкретным названием: «Двадцать третий». В основу постановки о весне, лете, осени и зиме 1923 года лёг роман «Черный обелиск» Эриха Марии Ремарка, к творчеству которого режиссёр, известный любовью к переносу на сцену больших прозаических произведений, обратился впервые.

Объёмные романы Ремарка со множеством философских рассуждений и отступлений сложны для постановки. Авторы инсценировки, Юрий Буторин (он же исполняет роль Людвига) и Владимир Топцов (играет Кроля), проделали очень большую работу с текстом романа, сокращая число действующих лиц, перестраивая фразы, перераспределяя реплики между разными героями, встраивая длинные рассуждения Ремарка в речь его персонажей.

Действие спектакля происходит в вымышленном немецком городе Верденбрюке в 1923 году, ровно за 100 лет до настоящего времени и через четыре с половиной года после окончания Первой мировой войны. Спектакль построен кан воспоминание о 1920-х годах, когда главный герой Людвиг был молодым, работал в похоронном бюро и играл на органе для душевнобольных. Строя повествование с оглядкой на прошлое (со времени описываемых событий прошло 33 года, если опираться на дату выхода книги), герой Юрия Буторина выступает рассказчиком и комментатором: он участвует в каждой сцене спектакля, представляет всех героев, делится с залом своими мыслями.

Выбранной форме повествования, похожей на неспешный пересказ романа в лицах соответствует лаконичная условная сценография Александра Боровского, которая будто подчёркивает, насколько уже не важны бытовые детали по прошествии многих лет. Декорации состоят из четырёх широких панелей, по очереди спускающихся с колосников: белой (на которую выводятся значения стремительно растущего курса доллара), чёрной, жёлтой и красной (которые вместе образуют флаг Веймарской республики). Цветные панели сделаны из множества открывающихся створок, которые служат героям окнами, дверями, столами и другими необходимыми для действия вещами. Панели периодически сопровождают лестницы, на которых герои сидят и на которые они встают, произнося речи. На заднике сцены, за панелями, оставлено большое голое чёрное пространство с такой же иногда опускаемой лаконичной высокой конструкцией — чёрным обелиском.

В спектакле нет полутонов, яркие чистые цвета столь же просты и понятны, как и сюжет, как и юношеское отношение к жизни Людвига. Чёрный, красный, жёлтый — цвета скорби, любви и сумасшествия. Так же просто разделена в спектакле и жизнь Людвига. Чёрная панель— главная в жизни героя, не зря на нём чёрная одежда, какую во времена его молодости носил рабочий класс. Чёрный цвет обозначает погребальную контору, где Людвиг служит бухгалтером и художником, заведует рекламой. Красная панель — кабаре «Красная мельница», место бурной радости, забытья и любовных приключений. Жёлтая панель обозначает лечебницу для душевнобольных, где лучше всего получаются философские разговоры. Как и Людвиг, посетители кабаре и жители дома умалишённых одеты в цвета, которые соответствуют их основным местам обитания. 

На сайте «Мастерской Петра Фоменко» написано, что «Двадцать третий» — «история о запоздалой молодости». Действительно, кто все эти герои, которые так хотят жить и так стремятся разобраться, как это делать? Это вчерашние школьники, прошедшие через Первую мировую войну, призванные туда ещё невинными мальчишками, а вернувшиеся оттуда молодыми мужчинами, покалеченными физически и морально. Отсюда история, рассказанная в спектакле, — не просто история о запоздалой молодости, но и о запоздалом взрослении. 

С чем сталкивается любой человек, взрослея? Конечно, с любовью. «Роман Ремарка посвящён обретению любви», — говорит Юрий Буторин. И добавляет, что герои, которым сразу после школы пришлось уйти на войну, «пропустили в своей юности самое главное, что должно произойти с каждым человеком, — влюблённость». Именно взросление через обретение любви и становится магистральной темой спектакля. И пусть любовь, с которой встречается Людвиг, — любовь несчастливая, болезненная и бесплодная, но от неё невозможно скрыться и без неё просто невозможно представить рост, потому что, проходя через подобные чувства, можно научиться себя понимать и себя выбирать.

Две главные женщины жизни Людвига того периода, о котором он вспоминает в спектакле, — обитательница психиатрической лечебницы Женевьева (или, как она сама себя называет, Изабелла) и акробатка Герда. «Ясная, крепкая, молодая и без всяких фраз»— вот так описывает Герду в романе Ремарк. Именно такой она предстаёт и в спектакле в исполнении Полины Айрапетовой. Впервые зрители видят героиню в момент акробатического выступления, что как будто указывает на то, что этой женщине по плечу не только сложные трюки, но и жизненные трудности. В алом акробатическом трико и в таком же ярком платье, Герда принадлежит миру «Красной мельницы» с простыми радостями жизни. В сумасшедшие 1920-е Герда практична до крайности. Так, героиня Полины Айрапетовой стремится руководствоваться рассудком, а не чувствами, прямо говорит Людвигу, что ей нужен мужчина с деньгами. В одной из сцен, где Герда с Людвигом лежат голыми постели, девушка не стесняется рассуждать о том, какую шубу попросить у ее другого поклонника.

Изабелла — полная противоположность Герде. Героиня, роль которой играет Дарья Коныжева, тонкая, летящая и словно прозрачная. С длинными рыжими волосами, пижаме в жёлтую полоску, Изабелла является воплощением возвышенной любви для Людвига, желать которую физически, в отличие от Герды, нельзя. Изабелла страдает шизофренией, её мозг ослаблен, а речи путаны. Если Герда в основном говорит о еде и деньгах, то Изабелла любит рассуждать об отвлечённых вещах — природе, магии, чувствах. Она часто задаёт вопросы, которые сбивают с толку, пугают и смущают Людвига. Но романтическая душа Людвига тянется к этой во многом дикой и опасной женщине (ведьме, если говорить словами самой Изабеллы), которая в своём умопомрачении будто парит над нищетой, инфляцией, нехваткой еды и другими ежедневными проблемами.

Что роднит Герду с Изабеллой, так это их отношение н Людвигу. Для Герды он ребёнок (достаточно вспомнить, как часто она называет Людвига малышом и младенцем снисходительным тоном), Изабелла вследствие своей болезни вообще принимает его за другого мужчину из своего прошлого. Для Людвига отношения с этими двумя женщинами, конечно же, унизительны. И, несмотря на это, он цепляется за эти влюблённости, пытается их сохранить. Герой Юрия Буторина— это ещё совсем мальчишка, который сомневается, ищет истину, в душе которого много страсти и одновременно страха, и он мечется в попытках научиться жить, допуская ошибки (например. рассказывая Герде об Изабелле). Болезненный разрыв с двумя женщинами, освобождение от них, которое случается помимо воли Людвига, заставляет его начать думать о себе и о своём будущем.

В одной из заключительных сцен, когда Людвиг собирается навсегда покинуть Верденбрюк ради Берлина, Герда говорит, что он стал взрослым. И на вопрос Людвига о том, когда можно считать себя взрослым, отвечает: «Когда начинаешь больше думать о себе, чем о других». Несомненно, именно отношения с другими людьми проверяют человека на прочность, заставляют расти и учат выбирать себя, как бы тяжело и больно это ни было, потому что именно в близких отношениях человек становится наиболее уязвимым. Герда и Изабелла научили Людвига одному важному свойству взрослого человека — умению отпускать тех людей, которым ты не нужен. И умению уходить оттуда, где уже больше ничего не ждёт.

Если посмотреть на других героев спектакля, то можно увидеть, что им, как и Людвигу, не хватает любви (чувственной и душевной) и они точно так же тоскуют по ней. Люди в спектакле страдают не только из-за физического голода вследствие ужасной инфляции, когда приходится менять фарфор на колбасу, а драгоценности — на картофель, но и из-за душевного голода по человеческому теплу.

Взять хотя бы гробовщика Альфреда, которого Александр Моровов изобразил чудаковатым, несуразным — таким, который вряд ли может заинтересовать собой женщину. Альфред настольно изголодался по женским ласкам, что он готов абсолютно на всё (даже отдать запасы драгоценных консервов), только чтобы получить хоть на короткое время «миленькую девушку без предрассудков». Альфреду тоже в какой-то степени приходится повзрослеть и набраться мужества, чтобы перестать бояться реальных женщин и проявить настойчивость для получения желаемого.

Другим примером может послужить Лиза – озабоченная своей красотой и от этого комичная героиня Ксении Кутеповой. Выходя на сцену каждый раз в новом красном платье, она прогуливается от кулисы к кулисе, крутя бедрами и выставляя вперёд грудь. Выйдя замуж во время войны, «чтобы не сдохнуть с голоду», за мясника Вацека (Тагир Рахимов), она загнала себя в ловушку и теперь может только жаловаться на судьбу тягучим надтреснутым голосом. Во взрослом привлекательном теле Лизы живёт маленькая девочка, до сих пор влюблённая в образ мальчика, которым был когда-то Кроль. Не просто так героиня Кутеповой говорит об этом со сцены. Сделав выбор и выйдя замуж за Вацека, Лиза уже не вырвется от него, ей останется только светить фингалами под глазами.

Пока герои разбираются со своими влюблённостями, Германию начинают захлёстывать идеи нарождающегося фашизма. Евгений Каменькович не выносит эту тему на передний план, она только иногда возникает в жизнях героев. Например, когда он показывает ноги дерущихся националистов и посетителей «Красной мельницы». «Война, которую почти все солдаты в 1918 году ненавидели, для тех, что благополучно уцелел, постепенно превратилась в величайшее событие их жизни», — отмечает Ремарк в своём романе и произносит со сцены Юрий Буторин. Очень скоро это «величайшее событие» повторится, а пока героям остаётся только навёрстывать то, что у них было отнято.

В романе и в спектакле встречается фраза «растерзанный день», которая очень точно описывает героев произведений Ремарка. Подобные растерзанные люди оказались зажаты между Первой и Второй мировыми войнами в попытках либо забыться, либо разобраться в происходящем с позиций справедливости, веры и смысла. Всё это читается и в спектакле, однако Юрий Буторин, Владимир Топцов и Евгений Каменькович, работая со сложным и во многом трагичным романом, стараются увидеть и донести до зрителей свет и радость, явно следуя пути Петра Фоменко, который, по словам Юрия Буторина, «всё делал про любовь, не во имя, а вопреки!». В спектакле много живого юмора, несуразностей и противоречий, которые возникают в обычной жизни, когда люди слишком сильно устали от страданий. Так, выставка памятников погребальной конторы «Кроль и сыновья» становится местом для страстных свиданий, потому что за кресты удобно держаться, а проститутки (Фрици в исполнении Александры Кесельман и «Железная лошадь», которую з разных составах играют Екатерина Смирнова и Серафима Огарёва), которым, по сравнению со спектаклем, в романе Ремарка уделено совсем мало внимания, выступают самыми чуткими и добродетельными женщинами в постановке.

Герой Юрия Буторина, переживший уже обе войны, заостряет внимание не на бытовых тяготах из-за инфляции и не на военных травмах своих современников, а на воспоминаниях о людях, которые ему были дороги, о своих и чужих любовных приключениях, нелепых происшествиях, которые одинаково понятны как сто лет назад, так и сейчас. Даже заключительная сцена, когда Людвиг рассказывает о том, что стало с жителями Верденбрюка во время и после Второй мировой войны, кто и как из них погиб, а кто остался жив и смог снова стать счастливым, не выглядит печальной. Герои, сидя на ступенях лестниц, выстроенных в один ряд, машут руками на прощание зрителям, будто говоря, что расстраиваться уже не о чем, всё прошло и давно позабыто.

Романы Ремарка входит в летние школьные списки для чтения, поэтому подростки довольно рано знакомятся с его книгами. Ремарк до сих пор остаётся популярным в нашей стране, хотя в театрах можно найти не так много постановок по его произведениям. Если опустить возрастной ценз «18+», «Двадцать третий» – хороший спектакль, куда родители могут сходить вместе с детьми старшего школьного возраста. Как бы избито это ни звучало, но «Двадцать третий» действительно может многому научить тех, кто только входит во взрослую жизнь. Например, тому, как отпускать людей, с которыми тебе не по пути, как ставить собственную жизнь в приоритет, как не зацикливаться на страшных событиях, а двигаться вперёд, не жалеть себя и не опускать руки, а верить в лучшее.

Как когда-то сказал мрачный рыцарь Фагот, «…кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья». История повторяется, история проходит, но жизнь продолжается. Ведь не просто так первыми после войны в Верденбрюке открылись родильный и сумасшедший дома – сами по себе символы продолжения жизни. После плохого наступает хорошее, а любая боль не вечна и сменяется радостью. И об этом стоит помнить.

Источник: «Театральный журнал», № 3-4, 2023