Это мой город: актер Амбарцум Кабанян

О непреодолимом желании поесть попкорн в «Пионере» и о том, что в студенчестве ужинавшие в ресторанах на Патриках казались богами.

Я родился…

В городе Гагра Абхазской ССР. Мы жили на два дома: в квартире в самом центре города с бабушкой с папиной стороны и в доме в деревне с дедушкой с маминой стороны. Во дворе городской квартиры росла ива, посаженная моим дедом, вокруг нее мы с детворой играли. И был дом дедушки в селе Сихарули, название которого переводится с грузинского как «счастье».
Все мое детство было пронизано счастьем и любовью. Апельсиновый, мандариновый сады… Деду было очень приятно, когда все внуки приезжали к нему и вместе собирали мандарины. Он нас хвалил, но потом втихаря в подвале перебирал все, что мы нарвали. Все время мне повторял, что я вырасту, женюсь и буду жить в его доме. И я не помню такого дня, чтобы дома у нас не пахло мандаринами. Очень долго не мог приучить себя в Москве покупать мандарины и апельсины, потому что там мы этого никогда не делали — как я уже сказал, все росло у нас во дворе.
Соседями были русские, армяне, грузины, и я вообще в детстве не знал, что такое «национальность». Потом случилась война, и мы переехали в Сочи, мне было восемь лет. В третьем классе я услышал в адрес нас с сестрой слово «беженцы» и понял, что мы какие-то не такие, как все. Класс оставался таким же интернациональным, как и дети во дворе в Абхазии, но при этом мы были беженцами из другого государства. Мама всячески пыталась оградить нас от всего, делала все возможное, чтобы мы не чувствовали себя ущемленными. Но это не значит, что счастья в Сочи не было — там я прожил четырнадцать лет, пока не понял, что этого города, того, что он мне предлагал и давал, недостаточно: и в двадцать два я переехал в Москву, чтобы поступить в ГИТИС. 

Сейчас живу…

В районе Филевского парка. Выбиралось это место по практичным соображениям: чтобы быть ближе к работе — театру «Мастерская Петра Фоменко», чтобы реже спускаться в метро и даже иметь возможность пройтись пешком до театра. Моим критерием в поисках квартиры в Москве была сталинка, я очень хотел, чтобы дом был красивый, с историей. К тому же я человек высокий, и мне были жизненно необходимы высокие потолки. Я позвонил риелтору и сказал: «Мне нужна квартира в таком-то радиусе от театра. Мой рост 195 см». Она мгновенно меня поняла. Через несколько дней мы встретились и посмотрели пять квартир, я остановился на первой предложенной, сталинке 1953 года, и через неделю сделка свершилась. Так у меня появилась московская прописка.

Люблю гулять…

Я вообще Москву люблю целиком, нет каких-то определенных точек. Столица меня с первого дня приняла, и я ей безумно благодарен. С другой стороны, зимой много по Москве не погуляешь, точнее, совсем нет, пытаешься из помещения в помещение перебегать. Помню, когда переехал, у меня не было ни одной пары обуви для зимы. Рассказывал семье о заморозках, но они и представить себе не могли, насколько в Москве бывает холодно. До сих пор не могут. Но я очень быстро привык, сам не ожидал от себя такого.
В хорошую погоду всегда хочется в парк Горького, хочется побродить по Бульварному кольцу. Не представляю жизни без пеших прогулок: если есть время, условия комфортные, то я всегда предпочту любому транспорту прогулку. Когда я учился, мы часто ходили в ГИТИС пешком из общежития, оно находится на «Рижской» — дорога занимала минут сорок, но так происходило наше знакомство с городом.
И Новодевичий парк, наверно. Он мне никогда не надоест. Там так же растут ивы, как во дворе у меня в Гагре.

Мой любимый московский район…

Мне очень нравится район Хамовники. Это город в городе. У меня всегда возникает там ощущение, будто люди медленнее ходят, нежели в других местах Москвы, что именно там снисходит умиротворение. И, как ни странно, Арбат. Я учился на Арбате четыре года, за время студенчества все улочки, переулки, любые пути, дороги были исследованы. Тогда на Никитском бульваре вообще каждая лавочка была занята нами.

В ресторанах…

Я бываю. Иногда это единственная возможность встретиться с друзьями. Но, честно говоря, я очень ценю домашние посиделки, обожаю готовить сам и принимать гостей. Мне близок ресторан «Казбек» — там домашняя атмосфера, невероятный интерьер, любимая еда, вкусы из детства: наполеон, пеламуши, мамалыга. Идеально все до мелочей. Неудивительно, что в этом же ресторане праздновалась моя свадьба. Я очень люблю Патрики и BRO&N. Часто вспоминаю, как в студенческие голодные годы мы только и делали, что бродили по Патрикам и мечтали, что будем сидеть, как все эти люди на верандах, пить вино, изысканно есть, ни в чем себе не отказывая. Когда мы выпустились, пошли с однокурсницей в Uilliam’s — в тот день мы чувствовали себя богами, людьми высшей категории, и я даже помню, что я заказал: говяжьи щечки — решил шикануть, так сказать — и бокал красного вина.
Если говорить о барах, мне приятно в Noor. А в «Доме 12» и «32.05», например, можно встретить всех товарищей, которых тысячу лет не видел. Вообще не важно, в каком ты месте, главное — компания. 

Меня можно чаще всего застать кроме работы и дома…

В местах моей силы: музеях, картинных галереях. Огромную часть в моем сердце занимает Третьяковская галерея в Лаврушинском переулке. Очень люблю Третьяковку как институцию: у них лучшие выставки в Москве. Я сам рисую, и когда у меня затор в творчестве, иду туда: обретаю там настоящее вдохновение, хоть и был тысячу раз, но все равно смотрю на картины другими глазами и по-новому их ощущаю. Бывает, что-нибудь да краду из идей. Наше первое свидание с женой было именно там.
Часто бываю и в кино. Моя жена Аня постоянно агитирует меня везде ходить. Завсегдатаи мы, конечно, «Пионера» на Кутузовском — близко, душевно и огромный плюс — все фильмы в оригинале с субтитрами. Но обидно, что там нет попкорна, иногда так и хочется похрустеть. На днях я подумал, что куплю попкорн в «Октябре» (он там лучший) и приду с ним в «Пионер». Шутка, конечно, меня туда с ним все равно не пустят.

Давно мечтаю съездить, но никак не получается…

В дома-музеи. Я был всего в нескольких. Можно прочитать дневники, произведения писателей, увидеть картины художников и так далее, но именно дом о многом говорит и является материальной проекций, отражением человека. Именно дом, быт раскрывают другую грань человека, которая остается за занавесом.

Мое отношение к Москве…

Моя любовь к городу усиливается изо дня в день. Москва меня ни разу не обидела и не разочаровала. Она распахнула мне объятия и приняла меня таким, какой я есть. Благодарность моя не знает границ. 

Москвичи отличаются от жителей других городов…

Не хочу показаться грубым, но очень сложно найти в Москве коренного москвича. И я не понимаю таких фраз: «Все москвичи неулыбчивые» или «В Москве не жди помощи от других, одно безразличие». Восприятие зависит только от тебя, все люди везде одинаковые. Не вижу смысла говорить о темпоритмах жизни, зачем их вообще сравнивать, это же очевидно.
Я всегда был всем открыт и добродушен, в ответ получал то же самое. Не помню, чтобы мне грубили на улице и даже в метро, может, я на этом вообще внимание не акцентирую. Мой близкий друг Ира Горбачева научила меня обнимать людей при знакомстве, друзей при встрече, быть открытым и дружелюбным, и я живу только с таким девизом по жизни.

В Москве лучше, чем в Нью-Йорке, Лондоне, Париже или Берлине…

Москва — мой дом. И, как минимум, это делает ее лучше всех других городов мира. Мне комфортно везде, никогда не смущаюсь даже непонятной мне речи. Обожаю Америку, в частности Нью-Йорк и Лос-Анджелес. Многие европейские города, от мала до велика. Но Москва одна такая, ни один город на нее не похож.

В Москве не хватает…

Мне всего по жизни хватает. Я живу каждым днем, радуюсь даже мелочам, ощущаю счастье здесь и сейчас. Я с самого начала принял правила игры города. Можете меня назвать конформистом, но нужно подстраиваться, иначе город выплюнет тебя, не дав даже опомниться. Мне не хочется говорить о политике, благоустройстве, я не думаю, что компетентен в этом вопросе. Единственное, что могу сказать: Москва — лучший город России в историческом, культурном плане, в вопросе возможностей, работы, спроса и предложения. Глупо ее критиковать — если мы в Москве недовольны, каково жителям других городов?

Я служу в «Мастерской Петра Фоменко»…

Уже девятый год. Ух, сложно в это поверить. Еще на первом курсе ГИТИСа мало себе представлял, что будет возможно попасть в этот театр, но хотел именно туда: мой руководитель курса Евгений Борисович Каменькович работал там, и я твердо решил идти с ним до конца.
«Завещание Чарльза Адамса, или Дом семи повешенных» — мой 13-й спектакль в стенах «Мастерской». С режиссером Олегом Глушковым мы знакомы многие годы, работали уже над спектаклем «Моряки и шлюхи» (спектакль 2012 года «Мастерской Петра Фоменко». — «Москвич Mag»). Я ему безгранично доверяю. Он, как никто другой, умеет «уравнять» всех артистов: и «стариков» (основоположников театра), и молодых, и стажеров. С ним рождается всегда что-то необычное, вся работа сопряжена с творчеством, даже репетиции каждый день одного и того же не в тягость, а только в радость. Этот спектакль — новая веха для жизни «Мастерской Фоменко», у нас ничего подобного и рядом не было. Даже в Москве не помню подобной постановки. Зрелище впечатляет, музыка заедает (в хорошем смысле!), все мои друзья в восторге. Над ней работала огромная команда, был проделан колоссальный труд, столько любви и творчества вложено — по-другому и быть не могло. Я давно так не волновался на премьере: дело в том, что я пою там целую песню (по крайней мере я ощущаю, будто она целая и долгая), а я в пении, честно скажу, не мастак. Коленки предательски дрожат и голос садится, как думаю об этом. Но это настоящий вызов мне как артисту и вообще человеку. И я безумно счастлив делать шаги вперед, брать на себя ответственность и проверять себя. А как я пою — вы сделаете вывод сами.

Играю в кино…

В прошлом году я снялся в фильме Юсупа Разыкова «Танец с саблями», в котором сыграл композитора Арама Ильича Хачатуряна. Не передать словами, как я хотел эту роль и какая мне честь была оказана, когда я узнал, что утверждена моя кандидатура. Ответственность невероятная: сыграть такого человека, гения, кумира стольких людей. Когда делали недавно показ фильма для своих, присутствовал сын Арама Ильича, Карен Арамович. И ему понравилось. Не знаю, не мне судить о том, как я сыграл, но моя первая большая роль в кино и такая — это уже делает фильм особенным для меня. Работать с Юсупом было наслаждением. Пока не знаю, когда премьера и прокат в России. Все очень ждем.

Источник: «Москвич-Mag»