Иван Поповски: «Сумасшествие любви»

В течение ближайшей недели с хвостиком мы будем представлять вам многих участников спектакля «Сон в летнюю ночь» московского театра «Мастерская П. Н. Фоменко». Его показом на сцене театра Каружа в Женеве наша редакция решила отметить собственное десятилетие и выступила в непривычной для себя роли копродюсера. Касса женевского театра открывается после летнего перерыва сегодня, но почти все билеты на «Сон» уже проданы.

В декабре в Женеву вновь приедут «фоменки» – в третий раз артисты московского Театра «Мастерская П. Н. Фоменко» выступят на сцене Театра Каружа. После спектаклей из золотого фонда своего репертуара – «Волки и овцы», «Семейное счастье» и «Война и мир» – они покажут хит сезона 2016 года: «Сон в летнюю ночь» У. Шекспира в постановке Ивана Поповски. Этот спектакль, на который даже в Москве невозможно достать билеты, был обласкан публикой и критиками: лауреат премии «Золотая маска» в номинации «Драма – Спектакль большой формы 2016» (одновременно Иван Поповски выдвигался на премию «Золотая маска» в номинации «Драма – Лучшая работа режиссёра», а актриса Ирина Горбачёва – в номинации «Драма – Лучшая женская роль»), победитель премий КудаGo в номинации «Лучший спектакль» и «Звезда театрала» в номинации «Спектакль большой формы» (2016). Кроме этого, в том же году Ирина Горбачёва стала обладательницей премии «Звезда театрала» в номинации «Женская роль второго плана» за роль Елены. Осенью этого года спектакль будет показан в Македонии, Эстонии и Латвии, но на «диком Западе» женевские гастроли будут первыми.

Если театр, по Станиславскому, начинается с вешалки, то спектакль – с режиссера. Поэтому и мы начнем нашу серию интервью, сделанных в июле в Москве, с беседы с режиссером-постановщиком спектакля Иваном Поповски.

Представляя «Сон в летнюю ночь» в программе своего сезона, наши партнеры из Театра Каружа выразились так: «Для Поповски главное в пьесе – Homo ludens, человек, который играет, во всем богатстве самовыражения. Легкость, блеск нюансов, праздничность, все то, чему посвящал свою энергию Петр Фоменко, проявляется мощно. „Сон“ нависает над залом и увлекает публику в полет». А что думает сам Поповски?

Иван, сейчас подавляющее большинство режиссеров – а с ними и театров – стремятся к модернизации любой ценой, к «эффектам», к новым трактовкам старых текстов. Ваш же театр прочно стоит на классических позициях – и с точки зрения репертуара, и с точки зрения его сценического воплощения. И вот – новый Шекспир. Почему?
Классический репертуар, и русский, и западный – это наследие Петра Наумовича, учившего нас бережному отношению к автору, к авторскому тексту. Он всегда говорил, что нужно стремиться не подмять автора под себя, а приблизиться к нему, постараться понять его. При этом он любил повторять, что если ставить нафталин, то обязательно появится моль. Что же касается Шекспира, то это было трудным для меня решением. Мне очень хотелось поставить спектакль, в котором были бы задействованы и основоположники нашего театра, так называемые «старики», и пришедшие вслед за ними поколения «фоменок». Были задумки, которые вынашивались еще до ухода Петра Наумовича, но они были слишком постановочные, а браться после него за Островского или Чехова означало бы пытаться делать, как он. И мы бы не смогли. И вдруг осенило: Шекспир, предлагающий и набор прекрасных ролей для актеров, и довольно большое пространство для фантазии постановщика и режиссера.

Уход Петра Наумовича – основателя, учителя, отца, чуть ли не бога для основоположников театра – стал, безусловно, вехой в развитии коллектива, проверкой на жизнеспособность. Для всех ваших многочисленных поклонников «Сон в летнюю ночь» был подарком еще и потому, что показал, что труппа не только не развалилась, но и по-прежнему сплочена и способна к постановкам большой формы, которыми ваш театр всегда отличался и которые в последние годы, за исключением «Театрального романа», стали редкостью. Было ли это вашим осознанным решением или вышло само собой?
Наверно, осознанным. Причем осознанным для меня оно стало в большой степени благодаря Галине Тюниной и Кириллу Пирогову. Кстати, один сербский режиссер, посмотрев спектакль, сказал про Кирилла, что это большая актерская акула в маленькой роли. Я с удовольствием наблюдал взаимодействие разных поколений артистов: Галина Тюнина много работала с Амбарцумом Кабаняном, Кирилл Пирогов дал массу полезных советов, молодежь увлеклась настолько, что приходилось их тормозить. В какой-то степени это была и педагогическая работа. Вообще все наши спектакли мы создаем вместе, пытаясь сохранить «дух Фоменко», с его легкостью, воздушностью и огромным вниманием к Слову, к интонации. Мне кажется, это может понять даже человек, не говорящий по-русски.

Конечно, крайне важно донести и Слово, и множество очень смешных в русском варианте словечек, придающих спектаклю особое очарование. Гастроли в Женеве станут первым показом спектакля на западе, если не считать выступлений в Вашей родной Македонии, Риге и Таллинне. Как вы к этому готовитесь, именно в смысле перевода? Как дать «почувствовать» франкофонам такие перлы, как, например, «благовоняет» или «благоматный»?
Субтитры делает опытный парижский переводчик Мария Зонина, с которой мы много работали. Думаю, она сможет найти эквиваленты, обыграть какие-то сложные моменты. Но что-то, увы, потеряется, ведь игра слов, которой в спектакле много, часто непереводима. Я очень надеюсь, что обойдется наименьшими потерями.

Что было для Вас было самым радостным в работе над этим спектаклем? Какое ощущение у Вас осталось?
Эта пьеса проста только на первый взгляд, на самом же деле в ней куча подводных камней. Плюс – объединение на сцене артистов разных поколений, сделавшее выпуск непростым. Самым же радостным был сам процесс нашей совместной работы, и если нам сейчас говорят, что в спектакле есть «дух Фоменко», то большего комплимента для нас нет. И еще. Сегодня, когда включаешь телевизор и видишь, что творится в мире, только за голову хватаешься. Поэтому, когда я вижу, что зрители выходят со спектакля улыбающиеся, окрыленные, радостные – это самое ценное!

Принято считать, что классика является таковой, потому что никогда не утрачивает современного звучания. Что современного Вы видите во «Сне»?
Я об этом не очень задумывался. Но, наверное, это – сумасшествие любви, которая ВЕЧНА!

Источник: «Наша газета (Женева)»