Эротический египетский анекдот в Театре Фоменко

— Господа, — сказал он, обратясь к публике, — жребий назначил мне предметом импровизации Клеопатру и ее любовников.
А. Пушкин «Египетские ночи»

И стыло гретое вино.
В. Брюсов «Египетские ночи»

Перестанет ли удивлять зрителей Театр Фоменко?! В феврале у них состоялась новая восхитительная премьера – восстановленный спектакль «Египетские ночи», который поставил в 2002 сам Мастер — Петр Наумович Фоменко.
Уму невообразимо, что сотворили фоменки с незаконченной повестью Пушкина, дописанной позже Брюсовым! Довольно серьёзное ироничное произведение, в придачу с несколькими его набросками и поздним продолжением, наполненным патетическим придыханием декаданса Серебряного века, призывающие к осмыслению таких вечных вопросов бытия как любовь и смерть, цена любви, смысл жизни, превратили в комедию! В очаровательный эротический египетский анекдот!
Никаких наморщенных зрительских лбов, задумчивых выражений лиц – нет, нет и нет – абсолют эпикурейского наслаждения от начала и до конца! Воздушности и лёгкости спектакля позавидуют бабочки.
Надо ли рассказывать с каким изяществом играют фоменки? Абрис актёрской игры подобен лёгкому перу Пушкина, рисующему профили на полях своих черновиков. Как блистательны шутливые акценты на деталях, лукаво многозначительны паузы по Станиславскому, как нежна фоменковская акварельность вкупе с виртуозной импровизационной хулиганинкой. Актёры, как всегда, блестяще сдали зачёт по высшей театральной математике. Смешно и красиво! Полина Кутепова (вдова Вольская), Мадлен Джабраилова (графиня К. ), Наталия Курдюбова (княгиня D.), Карэн Бадалов (синьор Пиндемонти), Юрий Буторин (Чарский), Илья Любимов (Вершнев), Андрей Казаков (генерал Сорохтин), Александр Мичков (Алексей Иванович) – браво, браво, браво! Поразительно, как точно Фоменко угадал внутреннюю драматургию всех этих разобщённых произведений и углядел, вытащил на свет Божий комическую интонацию. Если вы прочтёте оригиналы, то увидите, что там нет ни-че-го смешного! Похоже, Мастер воспользовался карт-бланшем, который дал Пушкин, поставив образное многоточие в конце повести, а не точку, и получил, таким образом, официальное разрешение от гениального автора на изящное дуракаваляние. 
Фоменко — Цезарь! И что позволено Цезарю, не позволено никому больше – чтобы договориться с Александром Сергеевичем, нужно быть с ним наравне.
Весь спектакль строится на чувственной игре контрастов.
Стылый Петербург, столица Северной Пальмиры, великосветский салон, холодные, надменные, застёгнутые на все пуговицы, соблюдающие приличия гости, ведущие на французском чисто русский разговор, быстро переключившийся с обсуждения Napoleon Bonaparte и George Sand на перемывание костей. Свечи, цилиндры, вуали, музицирование, загадочные взгляды исподлобья, картинные позы. Классический набор героев, который бы идеально подошел для детективного романа: поэт, он же сочинитель, загадочная вдова в чёрном, язвительная княгиня, кокетка-графиня, самовлюблённый эстет-зануда, пылкий молодой человек, скучный муж. Убийца с топором здесь – обволакивающая каждого неприкрытая скука. И вдруг внезапно путы её спадают. Темой-бомбой, благодаря которой вспыхнул огненный интерес в глазах всех присутствующих, стала царица Клеопатра, за ночь с которой многие достойные мужи отдавали жизнь. Как сразу все оживились! Какая пикантность! Жизнь за ночь любви! Стоит дело того или всё-таки жалко жизни за эдакую безделицу? Да и сохранена ли столь героическая способность в нынешних мужчинах? Не перевелись ли Клеопатры? Как знать, как проверить?
Тут, как нельзя, кстати, и как чёрт из табакерки появляется иностранец! О, как мы, русские, любим иностранцев, даже вот таких оборванных, внезапных, с лёгкой сумасшедшинкой. Но зато итальянец, к тому же импровизатор! Сеньор в мгновение ока привносит в уже горячий разговор дух и интригу венецианского карнавала! Вечер перестаёт быть томным!
Души русских жаждут развлечений и избавления от скуки, иностранцу-итальянцу нужны деньги – кормить бамбино, фрак износился. Небольшое нелирическое отступление – обсуждение цены билетов на будущее импровизаторское выступление, и – комедия начинается!
Для импровизации нужен предмет, и вот уже из недр итальянской шляпы извлекается бумажка с названием темы. Извлекается обязательно аристократической женской ручкой в шелковой перчатке! Какая неожиданная неожиданность – жребий выпадает опять на Клеопатру и её amanti!
Быстро разбираются скатерти и прочие подручные предметы, кринолины с сюртуками меняются на легкомысленные хитоны, римские тоги, фривольную золотую парчу, женские копны волос освобождаются от шпилек, горделивые мужские головы увенчиваются шлемами-вазами и венцами-подсвечниками, гости перемещаются в воображаемую Александрию, чертоги Птолемея, где под африканским небом идёт пир царицы Клеопатры — и петербуржская ночь становится вполне себе египетской.
Все сцены трёх египетских ночей до краёв наполнены животворящим эротизмом! Интересно наблюдать, как преображаются, раскрепощаются герои (не актёры) как проявляют, озвучивают, изображают свои подлинные желания, освобождаясь от сковывающих условностей морали. Клеопатра (вдовушка Вольская) стенает о неведении чувства под названием «любовь». Ни одна из мужских особей, решивших обменять голову на ночь любви, не может посредством физической любви заполнить пустоту в её душе. К тому же, ребята, ещё и крепко действуют на клеопатрины нервы – один храпит (Флавий – Сорохтин), другой больше философствует, чем лобзает (Критон – Вершнев), третий пугает чрезмерной романтичностью (Алексей Иванович – Мальчик).
Божественный пушкинский стих, и слог, и дух, музыка Паганини, Россини, Листа, да и ассонансы Брюсова весьма к месту!
Пушкин закончил повесть словами: «Импровизация началась».
Мы же, аплодируя, скажем: «Импровизация удалась!»
И в качестве финальной точки обязательно должен прозвучать сладострастный вздох Мадлен Джабраиловой… Аааах!!

Источник: «Русский блоггер»