Выпито до дна

У этого спектакля есть свой аромат. Нет-нет, не в переносном, а в самом прямом смысле. Пока герои предаются воспоминаниям, на маленькой электроплитке варится бульон. Яков на наших глазах отправил в кастрюлю мясо, помидоры, нарубил свежей зелени, добавил горький перчик и какие-то неведомые сухие травки. И посолить не забыл. За час тридцать, что длится действие, все успело хорошо провариться. А уж тем более за тридцать лет, отделяющих его первую трапезу с Зейде от последней. Это рецепт не только аппетитно благоухающего наваристого супа, но и рецепт, который часто выписывают зрителям «фоменки» — ученики Петра Наумовича. В какие бы обстоятельства, печальные или даже трагические, ни попадали персонажи их спектаклей, мы всегда уходим с ощущением вкуса жизни. Словно проварившись в ее бульоне.

Надо сказать, что в лице израильского писателя Меира Шалева театр нашел своего автора, о романе которого «Как несколько дней» точно сказал один из рецензентов: «…притча о том, что и смерть не побеждает любовь, и любовь не побеждает смерть, а так они и стоят, тяжело уставившись друг на друга, пока мы, занятые своими делами, живем». Из многофигурного романа, где сплетается множество судеб, театр выбрал одну линию, связанную с Яковом, и представил ее в «четырех трапезах». Не забыв в программке пояснить, что трапеза — это не какой-то там перекусон, а ужин с философской беседой. «Заходите-заходите» в постановке Юрия Буторина — четыре приглашения к разговору.

На сцене кухня скромного деревенского дома, где предметы выдают увлечения хозяина. Кроме аккуратно развешанных на деревянной полке утвари и снадобий, пространство заставлено множеством клеток для птиц. Если еда, по мнению хозяина, бывает одна для тела, другая для души, то его страсть к певчим птицам — для души исключительно. Недаром кроме песен, льющихся из допотопного приемника, в спектакле звучит «Орнитологическое танго», придающее беседам отца и сына какую-то упоительно щемящую тоску. Тут надо, правда, оговориться — у Зейде три отца. Покойная Юдит унесла с собой тайну его рождения. А три страстно любивших ее мужчины не оспаривали решение любимой. Она была склонна к мистике, вот и сына назвала странным именем, в переводе означающем «старичок». Хотела обмануть Ангела Смерти, который, если вдруг придет за ним, сразу поймет ошибку. Среди множества разных вопросов, которые они обсуждают за трапезой, два повторяются: «Почему ты никогда не называл меня сыном?» и «Почему ты никогда не называл меня отцом?» Повторяются не всегда впрямую. Юдит в последнюю минуту не пришла на свадьбу с Яковом, который годы спустя все пытается понять: «Что там было у Юдит внутри?» А один вопрос, может быть, главный, Яков задает не только себе, но и нам: «Зачем ждать мертвую женщину?»

Впрочем, для Владимира Топцова, играющего Якова Шейнфельда, это вопрос риторический. Достаточно увидеть, как расцветает он, произнося имя любимой, как обнимает свадебное платье, сшитое им самим для нее, как смотрит на пацана… Мы не видели соперников Якова, но когда он с Зейде (Николай Орловский) танцует то самое танго, не приходят в голову мысли о ДНК. В рыжую голову мальчишки они тоже не приходят. Ведь бутылку, на которой помечалась каждая трапеза, он допил через две недели после смерти Якова.