Трагедия с видом на реку

Среди популярных столичных театров «Мастерская Петра Фоменко» занимает особое место. Почти каждая работа театра отмечена признанием театральной общественности, но его малые размеры не давали стать доступным для более широкого круга зрителей. Под Новый год эта проблема была решена: благодаря поддержке московского правительства театр обрел достойное помещение с большим залом на 450 мест (плюс малый — на 150) на берегу Москвы-реки. Из фойе открывается великолепный пейзаж, который органично «вошел» и в первую премьеру на новой сцене — спектакль «Бесприданница» по Островскому в постановке Петра Фоменко.
В версии Петра Наумовича хрестоматийная история Ларисы Огудаловой — это трагедия прелестной рефлексирующей молодой женщины, которой заведомо нет места в мире, где никто никого не любит, где все построено на делячестве и выгоде. Выгоду в этом сюжете ищут все, включая жениха и мать, поэтому думающая и вольнолюбивая личность здесь трагически обречена. И этот камертон в спектакле Фоменко четко и ритмично отсчитывает «такты» стремительно приближающегося финала.
Как только Лариса Дмитриевна с Харитой Игнатьевной в сопровождении новоявленного жениха Карандышева появляются на набережной Волги, где в открытом кафе за «чашкой чаю» начинают «рабочий день» самые уважаемые в городе люди — дельцы Кнуров (Алексей Колубков) и Вожеватов (Андрей Щенников), начался отсчет ее уходящей жизни.
Лариса, быть может, с последней верой в лучшее смотрит в подзорную трубу на волжский простор, надеясь в смутной дали увидеть хоть какой-то проблеск, но устало и безнадежно отводит взгляд: нет, ждать нечего, вода мертвенно спокойна и равнодушна. Во втором акте, когда как в омут она ринулась на паратовскую «Ласточку», и после, утратив последнюю надежду на то, что нужна, что ее любят, она делает осторожную попытку шагнуть в водную муть. Но не может преодолеть этот последний барьер, отделяющий ее молодую жизнь от холодного и неведомого ничто.
Это главный мотив спектакля, поэтому остальные участники истории становятся некими безликими фигурами, про которых все понятно, а потому актерам и не надо особо стараться, чтобы раскрыть характеры и сущность своих героев. Кнуров и Вожеватов, утомленные достижением богатства и положения в обществе, пресыщены и равнодушны ко всему, что не затрагивает их финансовых интересов. Хотя и не прочь без особых усилий заполучить Ларису для любовных утех, но особо «париться» не собираются. «Блестящий барин» Паратов (Илья Любимов) в своей подлости по отношению к Ларисе настолько предсказуем, что и она сама отнюдь не обольщается, идя к нему в объятья — финал все равно предрешен…
Мелкий чиновничишко Карандышев в исполнении Евгения Цыганова не столько глуп, сколько духовно ничтожен, а еще он органически не способен на простые человеческие чувства, в которых так нуждается его невеста. Артист играет своего героя так, что ему вроде и хочется посочувствовать, но не получается. В финальной сцене он вызывает отвращение, когда настойчиво и грубо тянет за руку бездыханное тело Ларисы, пытаясь показать всему миру, что все же она досталась ему, и только ему.
Поразительный, в чем-то страшный образ Хариты Игнатьевны создает Наталья Курдюбова. Это не молодящаяся дамочка, которая не прочь за счет дочери наладить и свою личную жизнь, а умная, уставшая от борьбы, изуверившаяся уже во всем женщина эпохи декаданса. Она понимает, что ее красавице и умнице дочери ничего хорошего в этой жизни не светит, поэтому в каком-то сомнамбулическом ступоре с апатией взирает на происходящее, покуривая свою пахитоску.
Пожалуй, лишь один персонаж — пьяница Робинзон в исполнении Владимира Топцова вызывает симпатию, хотя бы за то, что не так равнодушен и безжалостен к Ларисе, как все остальные. И на том спасибо. Хороша и органична тетка Карандышева. Галина Кашковская сделала из своего второстепенного персонажа живую женщину: она хоть вилки и считает, но беспрерывно романсы поет.
Нет в этом спектакле обычного купеческого колорита, сценография акварельно-сероватая, будто в дымке (художник — Владимир Максимов). Деревянные лестницы и мостки на разных уровнях как бы разводят по кадрам события спектакля. А то вдруг возникает театр теней на заднике, где черно-белые фигуры «проигрывают» закадровый текст пьесы. Цыгане тоже совсем не похожи на обычных таборных: стайка девушек во главе с мудрой старухой (Манана Менабде) поют песню на стихи Мандельштама «Сегодня ночью не солгу…». И это тоже вносит свою трагическую ноту в историю, которая случилась когда-то давно на берегу реки.