Галина Кашковская: Талант спасает жизнь

Галина Кашковская — актриса Мастерской Фоменко. Она играет в спектаклях «Волки и овцы», «Бесприданница», «Театральный роман», «Самое важное», «Фантазии Фарятьева»…

В разговоре с главным редактором superstyle.ru Еленой Вышинской Галина рассказывает почему стоит «идти в актрисы» и как актёрский талант может спасти человеческую жизнь, свою работу она считает интересной, важной и полезной.

— Хотя я на сцене с 6-го класса, и даже в 10-м сыграла Марию Стюарт, актрисой я не сразу решила стать — сначала думала в иняз поступать, но уехала на полтора месяца в Дублин на молодёжный театральный фестиваль.

— И всё-таки решились?
— В театральный пошла поступать за компанию, чобы моей подруге не было страшно. И не поступила. Работала в Театре Ермоловой, а потом, вдруг, сразу в три места поступила, но решила учится у Петра Наумовича Фоменко. И вот уже 8 лет работаю в его театре.

— А до этого?
— Ой, много где, и в театре Эрмитаж, и снималась, и даже думала уйти из профессии. И думаю, что ушла бы, если бы опять не Фоменко… Но счастлива и благодарна, что осталась.

— В чём профессия помогает, а в чём — мешает?
— Помогает, прежде всего, отвлекаться от материального мира — жесткого, но условного. На сцене хочется и нужно быть другой, но если работаешь в театре каждый день — главное, не заиграться и не потерять вкус к самой жизни. А жизнь — самое интересное, ну, для меня лично.

— А как вы поддерживаете форму?
— Уже пять лет не ем мясо. Это моё осознанное решение. Но пока ещё ем рыбу и яйца. Собираюсь постепенно отказаться и от них. Йогой стала заниматься, научилась готовить индийские блюда — дал, например. Изучаю веды, трактаты..

— Окрепли и духом, и телом?
— Конечно. О! Ещё я смотрю американские сериалы «Родина», «Безумцы», «Шерлок Холмс» и стараюсь «выключить» профессиональную точку зрения, просто насладиться игрой актёров и неожиданностью сюжетных поворотов… Но трудно: всегда с восторгом отмечаю актёрские удачи, зная как непросто добиться искренности и живого состояния в кадре. Из отечественных работ меня очень порадовала «Оттепель».

— Одна смотрите?
— Нет. С мужем. Он — кинорежиссёр Юрий Чирковский. 

— А у мужа снимались?
— Однажды. Он часто снимает где-нибудь… в Грузии, например, и я ему не подхожу по типажу и из-за незнания грузинского языка.

— Жаль?
— Конечно. Мы вместе уже 13 лет и общее дело — для нас удовольствие, мы всегда радуемся успехам друг друга. И ещё приятно вместе в Канны ездить…

— Режиссёр — самый подходящий для актрисы муж?
— Думаю да. Другой человек никогда б не понял, о чём я страдаю, почему важны какие-то мелочи, а вместо здорового сна мне важнее увидеть какой-нибудь фильм…

— Актёров учат специально каким-либо техникам, чтобы они могли выходить на сцену, даже когда нездоровы?
— Не учат. Но все играют. Положено быть молодой красавицей — будешь. И после спектакля чувствуешь себя уже лучше.

— Как это?
— «Волшебная сила искусства!»

— Есть что-нибудь такое, что обычные женщины могут себе позволить, а актриса — нет, или совсем редко?
— Конечно, например, маникюр — утром было бы прекрасно сделать яркий красный или, наоборот, зелёный маникюр. Но к вечернему спектаклю, по Островскому или Булгакову, его всё равно надо будет стереть. Не будешь же делать маникюр на полдня?

— И декоративной косметикой вы не злоупотребляете.
— Не злоупотребляю — лица не хватит! Сейчас, к счастью, есть варианты и с гримом, он не такой «жестокий», как у прошлых поколений актёров, но лицо хочется сохранить.

— А что из детства, кроме театральной студии, оказалось важным для профессии?
— Шахматы. Думаю, что именно благодаря этой игре у меня хорошая память. А она очень много мне заменяет — например, музыкальный слух. Все вокруг были уверены,что его у меня нет, но в спектакле «Бесприданница» надо было петь. И я пою — просто запомнила как надо. А теперь у меня и голос прорезался…

— Но ведь не всем будущим актёрам так повезло с памятью? Есть система запоминания?
— У каждого она своя, этому не учат — кто на слух лучше запоминает, кто глазами… Но нашему курсу очень повезло: один из наших педагогов — режиссёр Евгений Борисович Коменькович поздравлял нас в ГИТИСе и сказал, что мы все «великие гении, но немножко надо подучиться актёрскому мастерству». И дальше — Фоменко, Каменькович и Женовач — три наших мастера — учили нас, каждый по-своему.
…Петр Наумович, например, обсуждал с нами игру актёров, приводил примеры из жизни и вообще говорил загадочно. Он — человек-парадокс. Любимое слово у него было — конрапункт, а на его вопросы: «Правильно? Да! Интересно? Нет!», каждый его ученик будет отвечать и отвечать, пока работает актёром, копаться в себе, искать причину. Причина же, обычно, в искренности — что не искренне, то и не интересно. И отрицательных персонажей он советовал играть «от обратного» — искать в них что-то хорошее.

— Лично вам в чём помогла ваша профессия?
— Помогла победить застенчивость.

— В актёрской работе, поскольку все очень эмоциональны, могут случаться и неприятные моменты?
— Конечно, и я «закрываюсь», например, но театр — это компромисс, иначе ничего не выйдет. Стараюсь сдерживать себя, включаю юмор, чтобы разрядить обстановку. Иногда получается, иногда — нет.

— Чувство юмора в дело пускаете?
— Постоянно. Особенно в телевизионных проектах, таких как «Дальние родственники», «Скетчи»…

— А в вашем родном театре чтобы мне про вас могли рассказать ваши коллеги?
— Думаю, что они бы сказали, что я — человек… весёлый, эмоциональный, но в тоже время скрытный.

— Ваше отношение к возрастным изменениям в жизни актрисы?
— Положительное. Во-первых, я 8 лет играю Анфису Тихоновну в «Волках и овцах», это роль сильно на вырост, поэтому, надеюсь, у меня будет плавный переход на возрастные роли — без трагедий и депрессий. Во-вторых, возраст — это неизбежность, надо привыкать! Если же говорить об амплуа, то я, всё-таки, характерная героиня, а характерным артистам всегда легче переживать возраст.

— Что бы вы сказали тем, кто собирается повторить ваш путь и стремится в театральный вуз?
— Если ты без этого не можешь, пытаешься снова и снова, если тебе это не даёт спать, и у тебя есть ощущение, что это твоё, то отговаривать не стану.

— И скажете, что слава…
— Слава — не очень комфортный, но крайне полезный спутник актёра — возможность выбора роли увеличивает.

— Но главное…
— Знаете, в одном столичном театре до сих пор работает очень хорошая актриса, ей 97 лет, а у неё есть старшая сестра — ей 102 года. И когда старшая сестра не хочет вставать и говорит, что «её тут забыли», сестра-актриса изображает недомогание и сестра встаёт и выходит из дома — в аптеку и магазин. И возвращается бодрой и с покупками. Так что наша профессия может спасти жизнь человека.