Откуда такие цены

Цена имеет значение, а уж тем более в кризисные времена. Осознанное потребление, давно ставшее нормой и признаком хорошего тона, подразумевает внимательное отношение к вопросу не только качества, но и цены. Мы хотим и имеем право знать, почему вещи стоят столько, сколько они стоят. В новой рубрике “Ъ-Lifestyle” представители брендов и компаний объясняют, как формируются цены на те или иные товары и услуги, начиная с блюда в модном ресторане и заканчивая билетами в театр. Ну а редакция в обязательном порядке комментирует их доводы.

«Мастерская Петра Фоменко» — театр демократичный. В том смысле, что рады здесь всем и каждому, как и полагается дому, в котором служат искусству. Тем не менее порой цены на билеты особенно доступными не назовешь, хоть они запросто покажутся такими в сравнении с другими московскими театрами. Мы решили разобраться, кто и как решает, за какую сумму вам позволят оказаться в зале, и обратились за объяснениями к Андрею Воробьеву, директору «Мастерской».

«У нас в театре есть несколько категорий спектаклей. Первая — это спектакли, которые становятся коммерческой составляющей жизни театра. На них спрос всегда выше, чем предложение: количество зрителей, которые хотят увидеть постановку, гораздо больше, чем то количество билетов, которое театр готов выпустить в продажу. Соответственно, на них появляется спрос не только у зрителей, но и у спекулянтов. Для того, чтобы этих спекулянтов обойти и те деньги, которые они зарабатывают на перепродаже билетов, пошли не к ним в карман, а в кассу и, соответственно, были направлены на уставную деятельность, театр вынужден какой-то процент билетов выпускать на рынок по достаточно высокой цене. То есть эту цену определяют больше спекулянты, чем сам театр — нам это нужно для того, чтобы составить им конкуренцию. Но спекулянт по высокой цене предлагает билеты не слишком высокого качества, театр за эти же деньги готов предоставить самые лучшие места в зале. И это делает спекулянта менее конкурентоспособным. Во вторую категорию входят спектакли, на которые спрос ниже. Это, как правило, сложные, экспериментальные, поисковые работы, сделанные по произведениям трудных для восприятия авторов (в пример можно привести Джойса, Салтыкова-Щедрина). Они делаются не столько для зрителя, сколько для самого театра: они важны для нашего творчества, поиска, эксперимента, для чувства достоинства театра, который делает спектакли не только на потребу публике. Конечно, это тоже важно, зрителю нужно иногда отдохнуть, посмеяться, повеселиться, для этого существуют комедии, детективы. Но есть постановки, которые нужны театру. Ведь театр вообще-то должен заглядывать в будущее, идти вперед, стараться помочь зрителю не деградировать, а развиваться. И с этой целью создаются именно такие работы, которые востребованы гораздо меньше и продаются не на 100%. Естественно, на эти спектакли ценообразование совсем другое, главное — остаться в рамках нормальной статистики, чтобы продать 70–80% билетов.
Мы не частный театр на самоокупаемости, а бюджетное учреждение, у нас есть государственная субсидия, на которую мы не шикарно, но можем жить и не погибнуть. Этих денег хватит, в принципе, для того, чтобы театр не обанкротился. Те же деньги, которые нам удается заработать от продажи билетов, мы направляем на развитие театра, создание новых спектаклей, закупку оборудования, повышение заработной платы сотрудникам, на новые технологии. В отличие от частного театра, мы не обязаны обязательно окупить проект. Окупаемость спектакля не является принципиальной необходимостью. Самое главное — чтобы мы добились творческо-производственного, художественного успеха. А будет приносить этот спектакль доход в будущем или не будет — это не главное. Да, нужно зарабатывать деньги, но это необязательно. Поэтому, приступая к каждой новой работе, мы думаем о целесообразности ее с точки зрения художественной и творческой. Получился успешный проект и смогли заработать деньги — очень радуемся, хлопаем в ладоши, выплачиваем сотрудникам театра премии, запускаем новые интересные проекты, не получается — что делать, так бывает. Творчество — это всегда риск и непредсказуемость.
Ни эксплуатация здания, ни коммунальные платежи, ни заработная плата коллектива, ни стоимость постановки — ничто не рассчитывается в стоимость билета по одной причине: все это заложено в размер государственной субсидии. Новый спектакль не будет создан, если у нас нет на него бюджета изначально. Вообще, создавая новые спектакли, театр не столько думает о доходе, сколько о своем предназначении. О том, для чего он вообще существует. И если удается добиться творческо-художественного успеха, признания у зрителей и коллег, критиков, режиссеров и артистов других театров и при этом еще получить финансово-экономический успех, то это совсем хорошо».

Мнение “Ъ-Lifestyle”:
Тот самый случай, когда на благо театра и потратить не жалко.

Источник: Коммерсантъ Lifestyle