Десять лет спустя

Спектакль «Отравленная туника» в Мастерской Петра Фоменко поставил македонец Иван Поповски. Он учился на легендарном фоменковском курсе. Его одногруппницами были Галина Тюнина и Мадлен Джабраилова — в 1991 году Поповски выпустил «Приключение» по Цветаевой, и они в нем играли.

«Отравленная туника» Гумилева тоже проходит по ведомству поэтического театра, и в спектакле вновь заняты Тюнина и Джабраилова (а еще — Кирилл Пирогов и Рустэм Юскаев). На московской сцене появился поставленный на известных артистов и очень стильный спектакль: сербская художница Ангелина Атлагич придумала дивной красоты костюмы, Владимир Максимов — лаконичные и изящные декорации. Черная кожа и мятое полотно, стальные заклепки, шапки, похожие на тиары, мантии с ажурными обручами, дерюга и шелк, а рядом — камни, крошечные водоемы, светящееся лазерными огоньками ажурное зверье, в том числе и огромный, изысканный гумилевский жираф┘ (Надо полагать, тот самый, что бродит у озера Чад.)
Изысканны и «фоменки». Ломкая грация Галины Тюниной как нельзя кстати пришлась в роли императрицы Феодоры, Кирилл Пирогов (Имр, арабский поэт) заряжен энергией, нервен, порывист; Мадлен Джабраилова, много лет подряд игравшая характерные роли, да еще и с комическим оттенком, стала прекрасной принцессой Зоей — девушкой, полюбившей первый раз в жизни. Смеяться на этот раз не над чем: Джабраиловой досталась почти трагическая роль.
Перестроечная мода на Гумилева прошла: многие помнят его стихи, но «Отравленную тунику» массовый читатель так и не прочел, и театры ее не ставили. Здесь есть все, что было дорого Гумилеву: пряный восточный антураж; поэт-изгнанник (да к тому же еще и царский сын), собирающийся отвоевать родную землю; дворцовые интриги; роковая, порочная, желанная женщина; чистая девушка, влюбленная в героя; страсть, победа и грядущая смерть. Имр восторжествует и над императрицей, и над императором, получит войско и отправится сражаться в родную Аравию, но вдогонку ему пошлют отравленную тунику — в гумилевской мифологии поэт и герой обречен.
Иван Поповски поставил очень зрелищный спектакль, его строй близок гумилевской образности. Проблема в том, что «фоменки» давно не имели дела с поэтическим театром — они не держат гумилевский ритм, им не хватает дыхания на то, чтобы говорить стихами два часа сценического времени. Кирилл Пирогов, без пяти минут кинозвезда, замечательно играющий современных молодых людей, поначалу очень хорош в роли Имра. В нем есть сухая, злая страсть, он жесток и нежен, он одержим идеей — и Гумилев у него звучит замечательно. Но продолжается это не очень долго — к середине спектакля арабский поэт сникает. Не выдерживает Гумилева даже тонко чувствующая слово Тюнина: поэтический театр — не театр «фоменок», они привыкли плести психологическое кружево, а не чеканить ритм.
Вне контекста театра Петра Фоменко, «Одной абсолютно счастливой деревни», «Войны и мира», «Безумной из Шайо», этот спектакль смотрелся бы совсем по-другому — на общемосковском театральном фоне он вполне хорош. Но здесь действуют иные критерии: сравняться с работами лучшего из московских театров нелегко.