Лицедей, как он есть

Миндаугас Карбаускис — совсем еще молодой режиссер: ГИТИС он закончил недавно, заявил о себе учебными спектаклями, и Олег Табаков дал ему постановки. Сперва — в «Табакерке», затем на Малой сцене МХАТа, а потом снова в «Табакерке». Карбаускис выпустил здесь «Лицедея» Томаса Бернхарда — а Бернхард, если кто не знает, был очень странным человеком, и пьеса его странна: по сути дела, это сплошной монолог главного героя — два часа сценического времени с перерывом на антракт.

До сих пор Карбаускис ставил спектакли о смерти. Точнее: о Смерти, вочеловечившейся, олицетворяющей и конец концов, и начало начал. «Лицедей» рассказывает о театре — но веселого в нем мало.

Заглавную роль играет Андрей Смоляков. Когда-то он был кинозвездой, затем выпал из кинообоймы, да и в «Табакерке» у него довольно долго не было ролей. Сейчас Смоляков на сцене играет много, и это совершенно справедливо — он и в самом деле замечательный артист.

В маленький, забытый Богом городок приезжает бродячая труппа — актерская семья. Глава рода (он же режиссер, автор пьесы, директор труппы и первый актер) готовится к представлению — и безостановочно говорит. Это вполне безумный текст. Бернхард выкладывает все, что он думает о театре и о людях театра. И его наблюдения злы. Лицедей живет в другом, не пересекающемся с реальностью мире; его самооценка гипертрофирована, он эгоистичен и самовлюблен и в конечном счете ничуть не лучше местных жителей (а те не слишком отличаются от собственных свиней).

Из этого можно было бы сделать фарс, но Карбаускис умный и тонкий режиссер — а Смоляков умный артист. Все дело в оттенках: к болтливому, хвастливому, манерному лицедею они относятся с иронией, но за ней нет ни режиссерского глумления, ни актерского шутовства. Это ироническая трагедия: лицедей тиранит детей, пугает трактирщика, декламирует, принимает позы, сочиняет новую (и такую же бездарную) пьесу, а в финале выясняется, что зрителей в зале нет. И его жизнь разлетается в пух и прах: что он за лицедей, если спектакль так и не состоялся?..

Все дело в оттенках. Их Карбаускис подобрал с большим мастерством. Такой же белокурый, как и лицедей, сын Ферручо (Алексей Усольцев), трогательно-бездарный, неповоротливый, дубиноголовый, с немым восхищением взирающий на папу. Тяжеловесная дочка, не умеющая связать на сцене двух слов (Лина Миримская), затурканная лицедеем бессловесная жена (Надежда Тимохина), возражать ему она уже не может, но еще способна разрыдаться. И он - гибкий, остроумный, каждую минуту играющий какую-то роль: туповатый трактирщик (Алексей Хомяков) смотрит на лицедея как на пришельца с другой планеты. Лицедей сам себе театр: он живет до тех пор, пока играет — но его игра, как выяснилось, никому не нужна…

Крыша протекает, и собравшаяся было на представление публика разбегается, свет гаснет, лицедей стоит, бессильно опустив руки — больше ему нечего делать. Миндаугас Карбаускис и на этот раз поставил спектакль о Смерти.