Лучезарное коромысло

Премьера пришлась на День национального траура — 22 июня в России отмечают начало Великой Отечественной войны. В советской культуре этот день почти всегда описывался одинаково: полное счастье, лето, радость, белые одежды, светлые надежды — вдруг внезапный мрак, горе, грохот снарядов┘ В повести Бориса Вахтина, по которой поставлен спектакль «Одна абсолютно счастливая деревня», все происходит по той же схеме, что и во множестве других литературных произведений, спектаклей, фильмов, песен: герой уходит на войну в день своей свадьбы, увенчавшей нежную и страстную историю любви, и погибает. Необычно другое. Счастье, заливавшее сцену в первых, радостно-безмятежных лирических сценах, — не уходит. Оно возвращается вместе с убитым Михеевым, который и после смерти остается в своей деревне, где речка с излучиной и правым берегом, как и положено — низким, где колодец с журавлем, пугало, коровы, любимая Полина и двое близнецов растут, хоть и на капусте с картошкой, однако же богатырями. Остается и учит свою овдовевшую жену, что надо «взять в дом человека», а любить она его, Михеева, будет всю жизнь, и это ей поможет. И снова все в белых одеждах, и граммофон играет любовную немецкую песню, потому что списанный добрым капитаном из лагеря пленный Франц полюбил Полину, и она родила ему двух девочек-близняшек┘
За мастерской Петра Фоменко закрепилась слава театра, которому особенно удаются вещи с легким дыханием, радостные и как будто детские. Критики даже обвиняли его актеров в инфантильности, в неумении играть глубокие и сложные чувства. Новый спектакль как будто взялся доказать, что, используя только светлую часть палитры, можно создавать произведения объемные, сложные — и не терять той трепетной свежести чувств и прозрачности красок, что, видит Бог, не недостаток, а редкое и ценное качество.
Простую историю делает не банальной поэтичность и искренность. Дается это современной культуре с трудом — только не в Мастерской Фоменко. Жанр спектакля определен как «этюды по одноименной повести». Его ткань сплетена из учебных упражнений — игра с воображаемыми предметами, изображение вещей и животных (Карэн Бадалов замечательно «показывает» колодезный журавль, Мадлен Джабраилова — корову, а Томас Моцкус и Андрей Щенников — заглохший двигатель). Вообще все довольно азартно лают, квохчут, блеют и хрюкают. Сценическая игра на тему «бабы пололи картошку» вызывает у публики восторг и аплодисменты. Азбука театральной игры помогает перейти к довольно простым, шестидесятническим идеям повести без насилия над умудренным опытом современным культурным сознанием.
Сергей Тарамаев, сыгравший в спектакле главную роль жизнелюба Михеева, поначалу очень похож на Леонида Утесова из фильма «Веселые ре6ята». Белозубая улыбка, соломенные кудри, танцевальная пластика┘ Собственно, и спектакль построен по принципу джазовой композиции — каждый персонаж вступает со своей вариацией, мотивы повторяются, схватываются в свободной комбинации и разбегаются. На периферии возникают разные темы, узнаваемые с полузвука — например, после смерти Михеева заходит разговор о бессмысленности жизни во имя светлого завтра, но все социальное, политическое, публицистическое — второстепенно.
Для того времени, когда писалась повесть Вахтина, мысль о независимости личного счастья человека от социальных условий была почти крамольной. Тогда она воспринималась в контексте свободы. Сегодня она звучит по-другому: счастье — это вопрос одаренности. К нему нужен талант. Для актеров сыграть такое состояние — задача неимоверно сложная. Сергей Тарамаев и Полина Агуреева (Полина) справляются с ней отлично, хотя и по-разному. Для Тарамаева сыграть цельный и сильный характер героя, его почти животную, инстинктивную радость — во многом вопрос зрелой техники. Для Агуреевой — скорее, молодости и заразительности ее актерской природы. Но как бы там ни было, их любовь переливается на сцене живым перламутром, подогревая и расслабляя публику, готовую плакать, смеяться, послушно следовать за эмоциями героев, а после спектакля уносить с собой необычное для сегодняшнего дня состояние размягченности души.
Инсценировку повести сделал сам Фоменко, переложив мотивы деревенской, колхозной, военной прозы в сельскую пастораль, в которой милый дружок, любезный пастушок одаривает любовью свою избранницу, плещется речка, мычат коровы и нет никакой фальши, а все живет трепетно и простодушно, как будто никакого постмодернизма на свете нет и никогда не было. Бабы носят ведра на коромысле, вода тяжелая, спины выпрямляются, зады выгибаются, ноги напрягаются, и, сами понимаете, что происходит с молодыми парнями┘
На недавно прошедшем «Кинотавре» актер Виктор Сухоруков, сыгравший в фильме «Брат-2», отбивался на пресс-конференции от невысказанных, но витавших в воздухе упреков в торжестве насилия и криминального жанра на экране. Время у нас сейчас такое, говорил он, вот изменится жизнь, и увидите — полетят журавли┘ В Мастерской Петра Фоменко они уже полетели.