Наслаждение, которое мы заслужили

Ибо кто есть представитель закона,
если не человек, который тоже
страшится смерти и жаждет наслаждения?
(фраза из спектакля)

Илья Кормильцев, автор текстов «Наутилус-Помпилиус», написал пьесу по мотивам либретто к немецкой опере, а Федор Малышев, режиссер спектакля, постарался передать свой страх за то, куда катится этот безумный, безумный мир, и падают в пропасть человеческие души.

«Расцвет и падение города Махагони» (нем. Aufstieg und Fall der Stadt Mahagonny) – оригинальная опера немецкого композитора Курта Вайля на либретто немецкого драматурга и поэта Бертольта Брехта, которая создавалась с 1927 по 1929 годы. «Цинично-безумное государство» – так Брехт обозначил определенный период в Германии, жителем которой являлся.

В «Примечаниях к опере» Брехт писал, что для сочинения избран нереальный сюжет, однако в современном спектакле не создается такого ощущения. Все, что мы видим на сцене, происходит с каждым из нас и в обществе довольно давно. Анархия послевоенной Германии находит свое зеркальное отражение и в современных попытках изменить власть, и в бунте каждого Джокера, и в волнах протеста молодых ребят, которые хотят жить в счастливой стране и не бояться за своих детей и родителей.

«Эксперимент эпической оперы» Брехта обернулся «катастрофой» – именно так назвали жанр сами создатели спектакля. О чем спектакль?

Фёдор Малышев: «Спектакль о том, что человечество идет по какому-то очень страшному пути, не только в социальном или государственном, а именно в человеческом, происходят страшные вещи внутри души человеческой. Надо это понимать, и с этим бороться».

Пока же парням бороться приходится только со своим мироощущением, поскольку мир идет по этому пути уже довольно давно. И миру все равно, в нем происходят свои законы. Но среди человечества вдруг там и тут «просыпаются» отдельно взятые личности, которых так и тянет назвать «пробудившиеся». Пробудившиеся в сознании и, возможно, нашедшие себя на дороге жизни. Добро пожаловать в клуб, господа. Прошу на сцену, микрофон ваш.

В спектакле, который больше напоминает грубую нарезку дешевого реалити-шоу, чем спектакль-размышление, нет никого старше 25, и это накладывает свой отпечаток. Вы готовы погрузиться в мир того, кто пришел после вас и уйдет позже? Тогда пристегните ремни и не забудьте надеть кислородные маски.

Мы научились делать диджитал-лигалайз всего, что только может придти в голову. Но так и не научились связывать одно с другим. Мысли в спектакле скачут из века в век, из религии в бизнес и обратно. Из всего этого кошмара в голове остается единственная мысль, которая оставляет уважение к потенциалу молодых создателей, постаравшихся что-то донести до публики, так, как могут. Мысль эта: попытка была неплоха.

Между реплик читается ярчайший страх. Страх за будущее; за будущую жизнь, за будущее детей, за будущее человечества. Человек – удивительно адаптивное создание. Он выживет в любом обществе, если его не будут методично и регулярно уничтожать. Но природа общества регулярно заводит сама себя в такой лабиринт, что обществу приходится уничтожать себя самостоятельно. Отчасти это и раскрыто в спектакле, осознанно или не до конца – неясно.

На сцене много грязи, словно на сцену изрыгнули все непереработанные политические и заплесневелые сгустки слизи, непереваренные мысли, чтобы очистить нутро от того, что очень сильно тяготит. Но среди революционных идей всех времен есть глубокие мысли, которые помогают скатиться до самого дна вместе с нагнетающей сумрак лавиной мышления, от которой не скрыться. То природная, экологически обоснованная лавина, в схождении которой и умереть не страшно, а даже красиво и как-то важно, что ли.

А здесь никакой лавиной и не пахнет, зато пованивает подгнившими трупами, и брызжет ржавая вода из крана. Знаете, как бывает, когда отвинчиваешь вентиль, а в ответ сердито взрывается и булькает хриплая пустота, изрыгая проклятия. Воду давно отключили. Можете выкинуть кислородные маски, они вам больше не понадобятся.

Мы увидели только одну сторону этой бездушной машины. Зачем? Чтобы посмотреть на нее со стороны? Изменится ли что-нибудь после просмотра? Сити, который используется как яркий артефакт: сердце «катастрофы» и геенна огненная как стоял, так и будет стоять. Молодых парней и девчонок, законодателей онлайн-бизнеса и инстаграм-селебрити как пускали туда жить, чтобы они работали лицом Сити, так и будут пускать. Эта культура только набирает обороты.

Махагония, в которой отчетливо узнаются резкие скулы бизнеса и циничные черты нашей столицы, стелет вам деньги под ноги буквально пачками. Об этом напомнят долларовые бумажки, по которым вы же сами и пойдете, наступая на них ногами. Что вы ощущаете при этом шествии? Ужас? Страх? Пиршество духа? Успех? У каждого своя Махагония. 

Выходя из тетра на свежий воздух задумайтесь лучше о том, что на фоне этого ада еще много лет будет стоять здание театра Фоменко – пристанище заблудших в городе-катастрофе душ, где можно присесть на стул, облокотиться на спинку и задуматься на два часа о важном. О важном, существенном и способном действительно что-то изменить.

«Если есть какая-то надежда, то только на молодых людей, которые будут об этом думать, будут чувствовать и прорывать действительность», — рассказывает режиссер спектакля.

Есть в этом более глубокий и вечный смысл (вы)рождения из старой дряхлой шкурки нового, чистого, уникального. Истиной красоты, возможно более жестокой, чем раньше. Потому что рождение нового всегда происходит через смерть старого. Условие смены поколений и перехода общества из одного состояния в другое, через агонию. Но, как сказано в Библии вашими устами: деньги способны творить чудеса…

– Бегби, а это спасет нас от задницы?
– Какой задницы, Хиггинс?

Попытки переизбрать, вычистить и улучшить общество всегда были и всегда будут, так диктуют законы развития. Революции и восстания есть лакмусовая бумажка нарастающего и накопленного опыта внутри социальной группы. И в современном обществе давно зреет протуберанец, который однажды должен будет взорваться на поверхности солнца. Но, как завещал когда-то Илья Кормильцев в книге «Никто из ниоткуда»: «Мысль, что все можно изменить какой-то революцией, восстанием, это глупость… Поле боя в конечном счете – сам человек. Должен быть изменен сам человек».

Источник: Русский блоггер