«Послушайте!»: «Фоменки» о Маяковском

Все творцы делятся на два типа. Одни могут существовать вне времени и пространства, оставаясь нейтральными. А другие – не могут жить без своей эпохи. Они не просто отражают ее суть, они и есть – сама эпоха. Они сами создают ее своим творчеством, просто своим существованием. Именно ко вторым относится Владимир Маяковский. 

2023 год ознаменован юбилеем великого поэта, революционера, творца, впрочем, просто культурного явления под названием «Маяковский». В «Мастерской Петра Фоменко» подготовили кажущийся поначалу программным, но разворачивающийся в живую исповедь спектакль-посвящение поэту.

Сообразили, что называется, на троих. Коротко, хлестко, громко и всего на час с небольшим времени. Режиссер спектакля – Федор Малышев — играет в постановке роль тапера на почти препарированном пианино. Музыка в спектакле, точнее будет сказать, звук, занимает отдельное место. Это искусное обращение зрительского внимания к тому, насколько, оказывается, Маяковский-громадина музыкален, ритмичен, раскатист. Тапер буквально вынимает из пианино животные, космические порой звуки, он ведет этот спектакль, как Свиридов вел революционеров под «Время вперед», не оставляя, впрочем, ни единого шанса остаться Маяковскому в тени.

Это не чтецкий спектакль, несмотря на то, что слово – главный инструмент поэта, а, скорее, режиссерский. При этом зрителю не дают захлебнуться в оригинальности бессмысленных мизансцен: все на своих местах и придумано точно, в футуристическом ключе. Абсолютно фантастически в постановке работает свет, то резкий, то нежный, как «облако в штанах».

На сцене диалог двух Маяковских в исполнении Анатолия Анциферова и Павла Яковлева. Да, Маяковский один, но именно в таком диалоге с самим собой раскрывается внутренняя драма. Моноспектакль для такой формы был бы неправильным решением, в этой актерской перекличке и есть та самая динамика авангардных двадцатых. Тем более, что два актера могут примерять на себя маски других личностей эпохи – так здесь окажется и Лиля Брик, и Давид Бурлюк, и даже сам товарищ Ленин. Причем перевоплощения эти настолько естественные, практически незаметные и легкие, без замешательств, в строжайшей динамике – своеобразный отблеск всей фоменковской школы в казалось бы таком несвойственном этому театру материале.

Несвойственном – почему? Наверное, из-за кажущейся поначалу скупой сценографии. Перед нами сцена-коробка, на заднике — экран. Только спустя некоторое время понимаешь, что это мы в синематографе. Там мелькнут титры, появятся кадры хроники – это все в духе времени под названием «Маяковский».

И все же не только поэтом предстает перед нами автор, но и живым человеком. Который, правда, совершенно не мог существовать вне слова.

Я – поэт
Этим и интересен.
Об этом и пишу.
Об остальном – только если это отстоялось словом.

А когда в финале (внимание: всем известный спойлер) раздастся выстрел, и в нашем синематографе погаснет свет, мы услышим голос самого Маяковского, который чувствуется, как его личное и одобрительное присутствие. 

Источник: Musecube