Мастер до Маргариты

О театре написано много хороших пьес. «Театральный роман» — иное. Он не об абстрактном театре, а о конкретном. Но он же больше, чем про МХАТ, — он о нашем театре в целом: репертуарном и уникальном, выдающемся русском ноу-хау — о театре-доме, который с годами дает все больше поводов для смеха. Булгаков не закончил роман, и теперь его дописывает реальность; в момент сдачи номера свое лыко в строку вставили кукольники — артисты написали Дмитрию Медведеву, что им не дают играть «Несносного слоненка».

«Мастерская Фоменко» ставит «Театральный роман» в порядке профилактики. Это не означает, что на премьере можно узнать о закулисных дрязгах «Мастерской». Наоборот. «Фоменки» скрыли то, чего нам знать не нужно, да, честно говоря, и не хотелось бы. Из двух сюжетов — про МХАТ, в тридцатых годах ставший пародией на самого себя, и про автора, очарованного театром и раздавленного его жерновами, — они выбрали второй. Максудов, каким его исполняет Кирилл Пирогов, — это Мастер до Маргариты. Это его имя стоит на афише рядом с Эсхилом и Софоклом. И это ему театр заказал пьесу и сам же ее похоронил — не поставил и другим не велел отдавать. Он побывал в театре и больше туда не ходок. Теперь он заглядывает в ту волшебную коробочку, которая по-прежнему влечет его, и артист Бомбардов, его персональный Вергилий, объясняет, как она на самом деле устроена. Окончательно уходя со сцены, он уже сочиняет роман про Ершалаим. 

Спектакль родился из актерских самостоятельных работ; основную режиссерскую работу сделал Кирилл Пирогов, Петр Фоменко подключился позже. И, похоже, именно он вписал в спектакль те слова, иронически их закавычив, которые Максудов по требованию Рудольфи из своей рукописи вычеркнул: апокалипсис, архангелы и дьявол. В конце первого действия Максудов уже было затянул на шее петлю, но отвлекается на пение у соседей."Батюшки! «Фауст! — подумал я. — Ну уж это действительно вовремя». И тут стучат в дверь: в образе Мефистофеля является издатель Рудольфи. Во время встречи Максудова с основоположником Станиславский появляется со дна преисподней. Спектакль о дьявольском искушении вышел желчным, печальным и, прямо скажем, флегматичным. Фирменную фоменковскую театральность в нем потеснил нарратив; комические сцены тяжеловесны и не смешны. И если вы еще раздумываете, бежать ли на премьеру сломя голову, посоветую подождать: репертуарный театр обладает ангельским терпением, спектакли в нем идут годами — и годами растут.