КАРБАУСКИС ЗАСТАВИЛ ОМИЧЕЙ ПЛАКАТЬ

Вслед за «Эдипом-царем» вниманию омского зрителя был представлен спектакль с не менее «оптимистичным» сюжетом — «Рассказ о семи повешенных» Леонида Андреева, в версии одного из самых обласканных славой молодых столичных режиссеров Миндаугаса Карбаускиса.

Всего лишь пять лет назад окончивший РАТИ (курс Петра Фоменко), но уже отмеченный всеми возможными театральными премиями («Триумф», имени Станиславского, «Золотая маска»), Карбаускис снискал репутацию «интеллектуального» режиссера, а его постановки на сегодняшний день называют главной приманкой «Табакерки».

Столичная премьера спектакля состоялась не так давно — в конце ноября. Тогда, по словам критиков, «залы были переполнены, и в финале публика даже пускала слезу». Разумеется, что и в омском драмтеатре тех, кто смотрел Карбаускиса с сухими глазами, можно было пересчитать по пальцам. На протяжении двух часов, в течение коих длилось душераздирающее действо, зрители активно шмыгали носами и пользовались платками. Ау вашего покорного слуги к концу спектакля вообще разболелось сердце и отнялась левая рука.

Рассказ о террористах, совершивших покушение на министра, Карбаускис превратил в пронзительный и философский спектакль о человеческих переживаниях, о преодолении страха перед смертью, о зыбкой границе, которая отделяет жизнь от вечности, и о том, что пред лицом смерти все равны: будь ты министр, террорист или разбойник. ..

Историю семи человек — пяти молодых людей, разбойника-душегуба Цыганка и дурачка-крестьянина Янсена, волею Рока оказавшихся перед одной виселицей, Карбаускис рассказывает спокойно. Я бы даже сказала, буднично. Без натужного пафоса и в какой-то одним прибалтам свойственной неторопливой манере. На сцене — косой помост, с которого террористы, как дети, весело и шумно катаются, как с ледяной горы, а в финале, под оглушительный рев набежавшей волны, уходят в небытие. Изумленные, испуганные лица ребят и девчонок, ужас отца, благословляющего сына на эшафот, помешательство старушки-матери, милые мелочи, до которых людям не было никакого дела до приговора, хорохорящийся Цыганок, напевающий блатные куплеты┘ И над всем этим музыка — легкая и печальная, — от которой чем ближе к концу, тем больнее и невыносимее┘

В одном из интервью по поводу своей постановки Карбаускис сказал: «Мне нравится, что Андреев писал и плакал: две страницы напишет и заплачет. Я так не могу, поэтому мне это нравится. В рассказе он написал про семь человек, а в письмах писал, что если их тысяча семь, то это невыносимо. Я не отличаюсь такой сверхчувствительностью, поэтому Андреева очень уважаю».

После «Рассказа о семи повешенных» о Карбаускисе сказали, что он "повесил над входом в свой театральный дом вывеску “Memento mori”. (До этого в 2005 году литовец получил две «Золотые маски» за спектакль «Когда я умирала» по Фолкнеру.) Однако, по словам режиссера, у него не было задачи рассказывать о смерти. Это взгляд на жизнь через мотивы смерти, попытка разговора со зрителем на вечную тему.

Кто-то из критиков весьма точно заметил, что Карбаускис в первую очередь интеллектуален: на его спектаклях не отдохнешь и не расслабишься. Он заставляет шевелить мозгами и трудиться душой. «Рассказ о семи повешенных» не эпатирует и нисколько не претендует на зрелищность. Это очень умный, тонкий и ┘традиционный театр. Но отчего-то эта «традиционность» цепляет сильнее, нежели «приколы» и «расколбасы» иных режиссеров-новаторов. И не она ли причина, по которой зрителю искренне хочется плакать┘