Мюзикл в погоне за пропиской

«Мюзикла в России не будет!» — заявил Дмитрий Бертман, закончив работу над спектаклем. А не будет его потому, что это жанр, требующий точности и технологичности — то есть того, чего в русском театре (да и вообще в России) и не ночевало. Тем более что денег, как всегда, не хватает.

В новом спектакле (либретто Ксении Драгунской по пьесе Бернарда Шоу) за сценой всей машинерией управляют три человека. А управляться (благодаря художникам Игорю Нежному и Татьяне Тулубьевой) есть с чем. Вертикально движется мост — то становясь бортом парохода «Валерий Брюсов», то принимая на себя Биг-бэнд оркестра Министерства обороны под руководством Виктора Афанасьева. Вращается стена, перенося действие из России в Англию и наоборот.

Дело в том, что профессор Хиггинс — славист, и цветочницу Лизу Дулину со станции «Серп и молот» он встречает в Москве в процессе изучения русской ненормативной лексики. И в Лондон он ее везет в качестве экспоната для своих студентов. Фредди рвется в русскую деревню преподавать церковнославянский язык, но, на худой конец, готов быть и строителем. В оранжевой курточке и каске он очень органично смотрится в московской квартирке Лизы. Хиггинсу же там явно не по себе. Хотя бабушка Лизы и подозревает, что он охотится за пропиской — такой вид открывается с балкона.

В Лондоне как-то подозрительно много русского и русских. Пиккеринг убеждает Хиггинса, что Лизу не стоило тащить с собой: таких русских лиз много в лондонских домах терпимости. Русский посол похож на Левина из американской «Анны Карениной», а его необъятных размеров жена Люд╛мила поет песню о Волге.

Кстати, о песнях. Артисты театра “Et Cetera” вдруг запели, и неплохо (педагог-консультант по вокалу Галина Пичурина). Больше того, основные музыкальные номера (а также некоторые диалоги) исполняются на языке оригинала. Старания Асии Баранчук (педагог по английскому языку) отразились на главной героине первого состава (всего их три) — Наталье Благих. Ее Лиза говорит и поет по-английски, легко спускается по веревочной лестнице и выдерживает по три переодевания в течение одного сольного номера. Вообще, чувствует себя непринужденно и в рыжем парике с ведром цветов, и в вечернем платье на приеме чуть ли не у английской королевы (оркестр, во всяком случае, в форме королевских гвардейцев). Близок зрителям и Хиггинс Виктора Вержбицкого. Близок в буквальном смысле, ибо на сцену профессора, приняв его за шпиона, омоновцы выволакивают прямо из первого ряда.

Хуже всего в мюзикле оказалось с массовыми сценами (прямо как в большом музыкальном театре). Задумки Дениса Кирпанева (хормейстер) и Юрия Устюгова (балетмейстер) явно были ориентированы на хор бертмановской «Геликон-оперы», а не на артистов “Et Cetera”.

Вообще постановщики понемногу взяли из «Геликона», кто что хотел. Так, декорации слегка напоминают «Сказки Гофмана». А из последней премьеры Бергмана — «Фальстафа» — плавно перекочевало несколько трюков: гости, как недавно Наннетта, пускают мыльные пузыри и шарахаются от духов, разбрызгиваемых женой посла (она совсем как Алиса). А в финале герои, подобно Альфреду и Виолетте из давней геликоновской «Травиаты», разговаривают по телефону. У Хиггинса в Лондоне пылает камин. А Лизин «Серп» заносит снегом. Но им хорошо. Как говорится в рекламе какого-то пива, «и все-таки мы вместе»!