«Никто»

«Сегодня гОд, как умерла моя мать», — этими словами маленькая худенькая женщина начинает печальный рассказ о своей жизни. «Сегодня год, как умерлА моя мать», — сложив в молитвенной покорности ладони, повторяет она. «Сегодня год, как умерла моя мАть», — повторяет в третий раз, хоть и понимает, что публике нет до нее дела, никто не виноват, что ее имя — никто. Она рассказывает историю своего ничьего рождения, своей ничьей юности, своей ничьей любви и своей ничьей работы. История той, которая всегда в тени и несчастна, историю безголосой, которой выпало жить в мире звуков, — историю аккомпаниаторши.
Эта девочка болела одиночеством и завистью всю жизнь. В голодные постреволюционные времена, одетая в платье из скатерти, валенки из ковра и шапку из подушки, в качестве аккомпаниаторши она попадает в дом, где цветет в достатке и любви вся такая белая, вся такая шелковая, красивая и счастливая молодая певица. И в благодарность девочка начинает ненавидеть свою благодетельницу, которая затмевает ее на сцене, платья с плеча которой бесполезно перешивать на худые плечики, которая счастлива даже с нелюбимым мужем. Она не может простить красоте красоту, роскошь и достаток, счастье посреди голода и нищеты и, конечно же, того, что от единственного кавалера ее, несчастную, увозят в Париж. Ей остается одно: узнать тайну, войти в доверие, подкараулить, предать. Находится тайна, выходит случай, но даже на месть ей права не дано.
В повести Нины Берберовой «Аккомпаниаторша», послужившей основой для спектакля, режиссер Владимир Михельсон делает упор на линии мести, превращая произведение в детектив — довольно распространенный прием. Но Ирина Евдокимова играет драму — она безупречна в своей роли. Актриса прекрасно управляет своим гибким телом, подвижным лицом и красивым голосом. Спектакль Михельсона соткан из мелочей, нюансирована и игра Ирины. Она легко перевоплощается из гордой девочки в прекрасную приму и далее по тексту роли, причем пол и возраст изображаемого персонажа может быть любым. Она действительно все — и одновременно Никто.