Форум

О спектакле про людей и одну истерзанную душу

Писать о спектаклях простому зрителю, если он, конечно, собирается передать что-то большее, чем обычные охи-ахи восхищения и слова благодарности, крайне тяжело: он слишком мало знает о сцене и довольствуется лишь тем, что видит. Какие-то важные моменты, сразу бросающиеся в глаза профессионалу или человеку сведущему, ускользнут от внимания простого зрителя. Профессионал и критику даст грамотную. А некоторые отзывы зрителей даже читать, наверно, бывает смешно. И все же постановки делаются не только для профессионалов, но и для нас, простых смертных, которым Вы дарите частичку вдохновения, за что мы Вам безмерно благодарны. Поэтому сказать несколько слов, наверное, можно.
?Бесприданница? манила исключительно ролью Карандышева: это не фанатская любовь к Е. Цыганову, просто уж больно не вязался с ним, сильным, положительным образ этого ?маленького?, нелепого человека. Почему-то это странное сочетание давало надежду увидеть чудо. Чуда не произошло, но и огромное разочарование тоже не наступило: Цыганову удалось свести на нет пропасть, разделяющую его и Карандышева, однако показывать что-то выдающееся он тоже не стал. Возможно, сравнение покажется грубым, но это словно человеку, всегда носившему спортивный костюм, предложили одеть пиджак. Смотрится вроде как-то странно, просто потому что в таком виде его не привыкли видеть, но в то же время он ничем не выделяется. Пиджак, так пиджак?
Самым спорным моментом спектакля стала П. Агуреева. Удивительно, по каким критериям она хотя бы близко напомнила режиссеру Ларису Огудалову! Эта бесспорно талантливая актриса, однако в этой роли ее видеть было странно. ?Бриллиант, требующий дорогой оправы?, как выразился Кнуров, местами очень напоминал маленькую деревенскую девочку, позами, в которых она сидела, уместными скорее для лавочки, например в ?Деревне?, голосом, особой манерой Агуреевой разговаривать, почти доходящей до ?шо??. Все это завершалось ее выдающимся внешним видом: вечно растрепанными волосами, платьями, с полусвисавшими с плеч плащами. Конечно, спорить с режиссером имеют привилегию лишь избранные люди, в конце концов это его видение пьесы, но разве можно с этой истеричной, вечно растрепанной барышней показаться в свет, да еще и жаждать поехать в Париж на выставку, чтобы еще и ?было не стыдно?? А уж тем более такому человеку, как Кнуров, мало того, еще и предложившему ей содержание. Да будь Лариса такой, вся эта богатая компания скорее стала бы крутиться вокруг ее матери! Вообще сыгранная Полиной роль напоминала не саму Огудалову, а ее истерзанную душу. Кнуров, Паратов, Вожеватов ? все люди, а она ? душа. Душе можно ходить лохматой, страдать и не соблюдать правил приличия, быть по-детски задиристой, но местами проявлять стойкость ? она все равно внутри человека, и никто ее не видит, хотя бы потому что не пытается даже смотреть: у ?вещи? души быть не должно. На сцене раскрыли все внутренние переживания, но вот женщины, из-за которой вздыхали первые красавцы и богачи города, увидеть так и не удалось. Впрочем, может, и не нужно этого было?
Образ Паратова, наверно, навсегда будет ассоциироваться с Михалковым ? уж больно непревзойденно эта роль была им сыграна. И как следствие, с ним и будут ровнять всех последующих актеров. Илья Любимов очень красивый мужчина, но красота его какая-то злая и заносчивая. Вот таким и предстал Паратов в его исполнении: злобно прекрасным и немного высокомерным. Не имея такой харизмы, как у Михалкова, в том же фильме он смотрелся бы странно: вряд ли бы весь город гудел при его приезде, рядом толкались бы цыгане, соблазнные не только деньгами, которыми Паратов их щедро одаривал, но и просто приездом любимого барина. Однако режиссеру спектакля удивительно удалось сгладить и эту потенциальную яму ? цыганки у него получились какие-то вялые, чуть живые, но при этом очень гармонично вписавшиеся в тандем с Любимовым.
Идеально получились Кнуров, Вожеватов и Харита Игнатьевна.
Весь спектакль, несмотря на столько спорных моментов, отличает удивительное спокойствие, целостность и завершенность. Ни один из этих моментов не выбивается из общего хода событий и не нарушает гармоничности постановки. ?Улисс?, вызвавший бурю эмоций, нашел себе ярых сторонников и противников, одни влюбились, другие возненавидели. Хорошо это или плохо, такие крайние проявления чувств, вопрос спорный. ?Бесприданница? не вызвала ни малейшего намека на негатив, однако не подарила и вдохновения с эфорией, с которыми покидаешь театр, скажем, после ?Одной абсолютно счастливой деревни?. А вот хорошо уже это или плохо, решать каждому для себя.