Мастерская Петра Фоменко: Пять вечеров

Продолжительность: 1 час 40 минут без антракта, премьера 28 марта 2011
Цена билетов от 1000 до 10000 руб.

Автор — Александр Володин
Постановка и сценография — Виктор Рыжаков
Художник — Анастасия Бугаева
Художник по свету — Владислав Фролов
Видеовизуализация — Владимир Гусев
Хореограф — Олег Глушков
Помощник режиссера — Ольга Лопач
Фотография на афише, дизайн — Алексей Никишин
Автор музыкальной идеи — Полина Агуреева
Музыкальное оформление — Олег Синкин
Концертмейстер — Оксана Глоба
Режиссер — Вера Камышникова

ВНИМАНИЕ! Во время спектакля, выполняя ремарки автора и поставленные режиссёром творческие задачи, артисты курят на сцене. Просим учесть эту информацию, планируя посещение спектакля.

«Я просто рассказывал о людях, которые дарят друг другу счастье. Люди иногда боятся счастья, потому что перед ним было либо несчастье, либо долгое ожидание, либо и то, и другое». А. М. Володин

Сегодня, во времена разомкнутых коммуникаций, стремительных коротких разговоров, необратимого обнуления слов и смыслов, театру как искусству живого обращения к человеку необходимо каждый раз «искать новую искренность».

Спектакль «Пять вечеров» — продолжение совместного поиска режиссера Виктора Рыжакова и актрисы Полины Агуреевой. Началом их сотворчества в 2006 году стал сольный спектакль Агуреевой по пьесе Ивана Вырыпаева «Июль» в театре «Практика» – музыкальная партия из страшного потока слов и интонаций. В 2011-м Рыжаков и Агуреева снова работают вместе – на этот раз партитура представляет собой язык Володина еще не забытый, но уже не сегодняшний, с «человеческой» интонацией которого в наше время важно найти верное взаимодействие и быть в ней максимально честным.

Ритм и поэтика этой пьесы ощущаются режиссером в пластике Модильяни или Пиросмани, этих «странных» художников, на полотнах которых люди почти смешны в своей трагической наивности обрести веру в себя. Они разыгрывают клоунаду на подмостках вселенского одиночества своей души, они играют, потому что за маской смеющейся марионетки легче спрятать слезы. И на этих подмостках режиссер строит непривычный, как он сам его определяет, «дурацкий театр».

Это спектакль не про цельных плакатных людей советского времени, а просто про людей. Душа — «неприличное животное», загнанное обстоятельствами в раковину изолированности. Тело всегда повторяет изгибы и нелепости души. Перекошенная реальность заставляет его согнуться, сжаться, а душа по-прежнему призывает очнуться, отдаться, осуществиться… И потому персонажи, подобно героям Шагала, преодолевая гравитацию земли, способны оторваться и взлететь.

Награды
номинант премии «Золотая маска» в номинации «Драма — Спектакль малой формы», 2012
Виктор Рыжаков номинировался на премию «Золотая маска» в номинации «Драма — Лучшая работа режиссёра», 2012
Полина Агуреева номинировалась на премию «Золотая маска» в номинации «Драма — Лучшая женская роль» за роль Тамары, 2012

Вы можете найти отзывы зрителей о спектакле на нашем форуме по хэштегу #пятьвечеров.

…этот спектакль не похож не только на фильм и другие известные постановки этой пьесы, он совсем не похож на спектакли «Мастерской П. Фоменко» — никаких психологических кружев и мягкого обаяния… Спектакль… во-первых, очень условный. А во-вторых — совершенно эксцентрический. Причем главные эксцентрики тут — женщины.: Дина Годер, «Московские новости»

«Остранение» того времени — в резкой, почти мюзик-холльной пластике актеров. Кровное наше родство с персонажами Володина — в их игре. В коротком полуторачасовом спектакле есть моменты совершенно алмазные. И лучший — минуты, когда Ильин и Тамара впервые остаются вдвоем.: Елена Дьякова, «Новая газета»

Режиссер освобождает историю Володина от быта, актеры играют ее по абсолютно новым, незнакомым публике правилам. Эти «Пять вечеров» соотносится с реалистической картиной тогдашней жизни примерно так же, как прелюдия Рахманинова Соль минор, соч. 23 и русская народная песня «Валенки», звучащие на сцене весь вечер. Если исполнять эти произведения друг за другом, замечаешь какое-то сходство в их ритме и мелодических сочетаниях. Но каждому понятно, что стиль и жанр у этой музыки абсолютно разные […] Поменяв стиль актерской игры, Рыжаков добился того, что герои Володина стали проще и человечнее. Они абсолютно не знают, как жить, и определяют свой путь здесь и сейчас, на глазах у зрителей. История о конкретных людях, живших в СССР накануне оттепели, превращается в притчу о любви, которая никогда не умирает. Тамара, снова встретившая Ильина, оттаивает как Снегурочка, превращается из эксцентричной, механической куклы в нормального человека.: Ольга Романцова, GZT. ru

Рыжаков не игнорирует реальное историческое время как таковое, но его приметы ненавязчиво проступают сквозь весьма современные театральные конструкции и технологии. Вращающийся квадратный помост поместил на себя лишь стену с дверным проемом, причем двери то и дело снимаются с петель и «играют» собственные роли — стола, например, или даже некоего подобия креста-ноши, который надо «уметь нести и верить». Этот проем и эти двери подчас кажутся каким-то разделом, границей между разными мирами: прошлым и настоящим, реальностью и мечтой […] Человек же в категориях этого спектакля — это тот, кто способен преодолеть немыслимо тяжелое земное притяжение и хоть как-то, хоть на минуту от этой земли оторваться.: Ирина Алпатова, «Культура»